– Ну, что стоишь? – подзадорил Кассия Герман. – Покажи, на что ты способен!

Виктор расхохотался.

– Это мой сын, – сказал он. – Следите за языком, мистер Шварц. Иначе вам когда-нибудь отхватят нос.

– Убери нож, сынок, – обратился к Кассию Ливий.

Тот гневно сверкнул глазами, но не послушал.

– Убери нож, – повторил Халиф. – Я повторяю это в последний раз.

Сын Виктора убрал нож за ремешок часов и замер, не отводя взгляда от лица хозяина.

– И впредь доставай его только тогда, когда намерен перерезать кому-нибудь глотку.

Кассий глянул на отца, и тот кивнул.

– Мистер Хиббинс говорит дело. Не выхватывай оружие только потому, что кто-то назвал тебя прыщавым мальчишкой. Ты же не Законник, в конце-то концов.

– Смешно, – криво ухмыльнулся Герман. – Так что? Мы будем разговаривать о деле? Или продолжим играть в героев боевика? Позови Офира, Рихард, и найди Рамона. Нам есть, что обсудить.

10 августа 1978 года, четверг, вечер

Старая половина Треверберга

В мехах, надетых на голое тело, миссис Шварц выглядела намного лучше, чем без них. Именно об этом думал Рамон, наблюдая за женой Германа. Энджи улеглась на спину поверх скомканного покрывала и смотрела на него влюбленными глазами. Вторым по важности вопросом на повестке вечера мистера Эверетта был следующий вопрос: за каким чертом он это сделал? Она никогда не вызывала в нем даже намека на интерес, а на новоселье явились одинокие дамы, к которым Законник присматривался давно. Но в итоге потратил целых полчаса ради имени, которому в лучшем случае светит тридцатый номер. Должно быть, все дело в ее платье. Или в том, что сегодня Рамону не понравилось выражение лица Германа – более наглое, чем обычно – и он решил, что мерзавца нужно щелкнуть по носу. В глубине души Законник надеялся, что тот возмутится хотя бы на словах. Или достанет нож для того, чтобы показать сопернику его место. Но мистер Шварц повел себя предсказуемо, и это слегка подпортило впечатление. Как от его дамы, так и от вечера в целом. Впрочем, вечер, можно сказать, только начался. В конце-то концов, никто не мешает Рамону насладиться женским обществом после того, как они закончат беседу о делах. А там, глядишь, и Халиф, который с момента прихода первых гостей весь на нервах, расслабится, опрокинет еще пару стаканов виски и присоединится к охоте на достойных самок.

– Особняк мистера Хиббинса восхитителен, правда? – заговорила Энджи.

Рамон, почти забывший о ней, вынырнул из своих мыслей. Он стоял перед большим зеркалом, приводя себя в порядок.

– Да. Хотя, как по мне, слишком велик, но главное – чтобы хозяин был доволен.

– И так мило, что он не запирает гостевые спальни. – На ее губах появилась соблазнительная улыбка. Чуть больше тридцати минут назад она подействовала на Законника надлежащим образом. – В этом есть что-то восточное. Мой дом – твой дом. Верно?

Не дождавшись ответа, жена Германа продолжила:

– Знаешь, я думаю, мы можем встречаться время от времени, да, Рамон? Выпить бокал вина, поговорить о разном, погулять по старому городу. Я родилась здесь, в одном из особняков. Знаю каждый камень на мостовых старой половины. Я могла бы устроить тебе экскурсию. Историческое кладбище, памятники… а еще тут есть очень милый отель… как ты на это смотришь?

– Никак, – честно ответил мистер Эверетт. Он тщательно расчесал волосы и пригладил их ладонью. – Не люблю старую половину.

Ярко-голубые глаза Энджи заблестели от слез.

– Но нам было так хорошо вместе, – сказала она. – Ты мог бы дать этим отношениям шанс… Разве ты никогда не думал об этом?