Валландер кивнул в знак благодарности. Мартинссон улыбнулся, а Сведберг принялся ковырять в зубах щепкой, которую отломал от столешницы.

– Тогда, пожалуй, следует обсудить, как нам действовать дальше, – сказал Бьёрк.

– Отлично, – сказал Валландер. – У меня есть несколько вариантов, и мне интересно, как вы их оцените. Но прежде я хочу рассказать об одном ночном приключении.

Валландер перестал злиться. Теперь он снова был спокоен. Он бросил вызов Биргитте Тёрн и не проиграл. «Со временем разберемся, зачем же она все-таки приехала». А сочувствие Рённлунда только добавляло уверенности. Он рассказал о телефонном звонке и посещении рыбацкого катера в Брантевике. И особо подчеркнул ту уверенность, с которой незнакомец утверждал, что плот мог приплыть только из Прибалтики. Бьёрк в неожиданном приступе активности позвонил на коммутатор и попросил, чтобы кто-нибудь немедленно принес четкие и подробные карты упомянутых районов. Перед мысленным взором Валландера предстала картина: Эбба хватает первого же идущего через проходную полицейского и дает ему указание немедленно раздобыть карты.

Валландер налил себе еще кофе и перешел к изложению своих теорий:

– Все говорит о том, что эти люди были убиты на борту какого-то судна. У меня есть только одно приемлемое объяснение, почему трупы просто не утопили в море. Убийца или убийцы хотели, чтобы тела были обнаружены. Однако это объяснение тоже уязвимо, поскольку заранее определить берег, к которому прибьет плот, практически невозможно. Мужчин пытали, а затем застрелили в упор с близкого расстояния. Следующий установленный факт, который не следует упускать из виду, – оба человека находились под воздействием наркотического вещества, а именно амфетамина. Так что в этом деле каким-то образом оказываются замешаны наркотики. К тому же убитые были, по моему мнению, людьми состоятельными. На это указывает их одежда. По восточноевропейским меркам, они должны были быть весьма богаты, раз имели возможность покупать такую одежду и обувь. Я никогда не смог бы позволить себе купить такой костюм.

Тут Лувэн рассмеялся. Но Биргитта Тёрн продолжала сосредоточенно смотреть в пол.

– Итак, мы знаем немало, – продолжил Валландер, – хотя и не можем составить целостную картину, объясняющую ход событий и причину убийства этих людей. Но сейчас для нас главное – установить личности убитых. На этом нам и следует сосредоточить усилия. И как можно быстрее провести баллистическую экспертизу пуль, которыми их убили. Мне необходим подробный отчет о пропавших без вести или разыскиваемых людях в Швеции и Дании. Нужно срочно разослать через Интерпол отпечатки пальцев, фотографии и приметы. Возможно, мы обнаружим что-нибудь и в нашей картотеке. К тому же необходимо немедленно связаться с милицией прибалтийских республик и СССР, если этого еще не сделали. Возможно, за это возьмется Биргитта Тёрн.

– Контакт с ними будет установлен на днях, – ответила она. – Мы свяжемся с международным отделом в Москве.

– Но милиция Эстонии, Латвии и Литвы тоже должна быть оповещена.

– Это делается через Москву.

Валландер с удивлением взглянул на нее.

Затем повернулся к Бьёрку:

– Разве к нам не приезжали стажеры из Литвы прошлой осенью?

– Все обстоит так, как сказала Биргитта Тёрн, – ответил Бьёрк. – Конечно, в этих республиках есть собственные правоохранительные органы. Но всем управляет Москва.

– Удивительно, – сказал Валландер. – Но Министерству иностранных дел, конечно, виднее.

– Да, – согласилась Биргитта Тёрн. – Виднее.

Совещание закончилось, Бьёрк и Биргитта Тёрн тут же удалились. Пресс-конференция была назначена на два часа дня.