– Нам придется снова созвать пресс-конференцию, – сказал он. – Или мы разошлем пресс-релиз? Что лучше – как вы думаете?

– И то и другое, – ответил Валландер. – Но подожди с пресс-конференцией до завтра. У того человека из МИДа наверняка есть свои соображения.

Бьёрк проинформировал журналиста и закончил разговор, не дав задать ни единого вопроса. Сведберг вышел из кабинета.

Бьёрк и Валландер обсудили текст краткого пресс-релиза. Когда Валландер поднялся, чтобы уйти, Бьёрк попросил его задержаться.

– Нам нужно что-то делать с этими утечками, – сказал он. – Очевидно, я был слишком наивен. Я помню, ты жаловался в прошлом году, когда вел расследование убийств в Ленарпе. Боюсь, я тогда решил, что ты преувеличиваешь. Вопрос в том, что мне следует делать теперь.

– Вряд ли удастся что-нибудь сделать, – возразил Валландер. – Я уже понял это за прошедший год. Думаю, нам надо научиться работать несмотря ни на что.

– Скорее бы на пенсию, – произнес Бьёрк, подумав с минутку. – Мне иногда кажется, что я отстаю от времени.

– Нам всем иногда так кажется, – ответил Валландер. – Я поеду встречать чиновника в Стуруп. Как его зовут?

– Тёрн.

– А имя?

– Мне не сказали.

Валландер вернулся в свой кабинет, где его ждали Сведберг и Мартинссон. Сведберг как раз рассказывал, что произошло в кабинете Бьёрка.

Валландер решил быть кратким. Он сообщил о телефонном звонке и о своем выводе: плот заметили по меньшей мере двое.

– Звонивший говорил по-сконски? – спросил Мартинссон.

Валландер кивнул.

– Тогда нам будет не так сложно найти их, – продолжил Мартинссон. – Мы можем исключить нефтяные танкеры и грузовые баржи. Что остается?

– Рыболовецкие суда, – ответил Валландер. – Сколько рыболовецких катеров плавает у южного побережья Сконе?

– Много, – сказал Мартинссон. – Но я полагаю, сейчас, в феврале, большая часть находится в порту. Поработать, конечно, придется, но найти то судно, по-моему, вполне реально.

– Мы решим это завтра, – сказал Валландер. – К тому времени все может сильно измениться.

Он рассказал о том, что узнал от Бьёрка. Мартинссон отреагировал так же, как и Валландер: с удивлением и досадой. Сведберг же просто пожал плечами.

– На сегодня все, – закончил Валландер. – Я должен написать рапорт о том, что мне известно на настоящий момент. Вам тоже следует это сделать. Завтра мы согласуем свои наработки со специалистами из отделов по борьбе с насильственными преступлениями и наркотиками. И с человеком из МИДа по фамилии Тёрн.

Валландер приехал в аэропорт заблаговременно. Выпил кофе вместе с полицейскими из паспортного контроля – те, как водится, жаловались на длинный рабочий день и маленький оклад. В четверть шестого он сел на диван в зале прилетов, рассеянно поглядывая на рекламные ролики, транслировавшиеся с подвешенного у потолка телевизора. Валландер подумал, что чиновник из МИДа, вероятно, ожидает, что его встретит полицейский, одетый в форму. «Если бы я стоял, заложив руки за спину и переминаясь с ноги на ногу, он сразу понял бы, что я работаю в полиции», – усмехнулся про себя Валландер.

Он провожал глазами проходящих мимо пассажиров. Никто не останавливался в поисках незнакомого встречающего. Когда поток людей начал редеть и в конце концов иссяк, он решил, что проглядел того, кого ждал. Как может выглядеть чиновник Министерства иностранных дел? Как обычный пассажир или как дипломат?

– Курт Валландер? – услышал он голос за своей спиной. Повернувшись, он увидел перед собой женщину лет тридцати.

– Да, – ответил он. – Я Курт Валландер.