- Пельмени замороженные прошлогодишние, - муркнул кот, с ревностью глядя, как крынка пустеет на глазах. – Выкинуть хотели, но для гостей нам ничего не жаль. Дай им, Яга, пусть погрызут.

- Что, пельмени есть? – Валидол с интересом огляделся. – Давно пельмешек не едывал, все в делах, в заботах, без продыху и отдыху пахать приходится. Давай пельмени!

Настя, едва успев откусить от бутерброда с сыром, вскочила.

- Да сиди ты! – недовольно зашипел кот. – Ишь, раскомандовались! Пусть вообще скажут, какого лешего явились на рассвете, честным людям спать не дают! У нас тут итак, почитай, стресс – выселяют нас, да еще и подняли ни свет ни заря!

- Да не фырчи, Васенька! – мимоходом погладила его по голове Настя. – Образуется все. Баюн же сказал, что кура во дворце или рядом, сегодня Колобок обещался выбить у царя разрешение на обыск, поди, найдет птичку-то.

- Прохвост знатный этот ваш хлеб с глазками! – отрезал недовольный кот. – Еще надо разобраться, чего это он помогать взялся. Какой интерес у него? То-то же и оно!

Тем временем Яга достала из погреба пакет с пельменями и раздула в печи огонь.

- Сейчас наварим, не переживай, Горыныч! Голодным не уйдешь!

Пока котелок закипал, Настя снова присела за стол.

- А и вправду, просто так ли в гости зашел? Случилось чего?

Валидол мучительно покраснел.

- Влюбился он, - мрачно буркнул Валидуб. – Как дурак, право слово! Целыми днями только и талдычит о своей раскрасавице. Вот и пришли мы, - он сделал нажим на этом слове, - чтоб ты посмотрела, не приворот ли часом. А то ведь никакого отдыху от него – то о глазах ее рассуждает, то о жо… о других достоинствах, в общем! Надоел! Трындычит и трындычит.

Настя с интересом оглядела мученика. Тот сидел, потупившись, глядя в тарелку с недоеденной кашей и молчал.

- У, шельма! – погрозил ему брат.

- Сейчас гляну, - сказала девушка. – Но, сдается мне, нет тут приворота. Как зовут красавицу вашу?

- Алкиона! – впервые Валидол поднял глаза и улыбнулся. – Самая прекрасная девушка на всем белом свете!

- Тьфу! – на Валигора было страшно смотреть - так у него желваки заиграли.

Настя поднялась к влюбленному и провела над ним рукой.

- Чист! – сообщила она ожидавшим братьям. – Нет приворота.

- Это что ж получается, он сам в нее того, да? – с любопытством поинтересовался Валидуб. – А пельмешки еще не сварились?

- А тебе бы все пожрать! – стукнул кулаком Валигор. – Тут вон брат у тебя пропадает! Яга, сделай ты с ним что-нибудь, пока я его не прибил!

- С которым из них? – усмехнулась Настя, накладывая всем троим порции пельменей.

Да, не повезет будущей жене или женам Горыныча – это ж на них всю жизнь со сковородкой работать придется, прокорми-ка таких прожор!

- Да с этим вон! – кивнул он на Валидола. – А то опять заведет волынку про свою Алкиону!

- Не могу, - уселась за стол Настя. – Он же сам влюбился, не приворожен. Тут только ждать, пока само пройдет. Где ж ты с нею познакомился?

Валидол опять покраснел.

- В журнале он ее увидел! – мрачно отозвался брат. – Стыдно сказать – вестник сказочной моды какой-то! Сарафаны там, кокошники. Панталоны! Срамота, в общем! И Алкиона эта почти в одном кокошнике…

- Не женский ли, часом, журнал-то? – ехидно поинтересовалась Настя.

- Обронил кто-то у моста нашего, - сообщил Валидол. – Ну я и глянул из любопытства – чем девушки интересуются. А там она! На развороте! Красавица такая! И лицо! – он зажмурился. – И фигура! – показал в верхней части груди размер метра полтора в обхвате. – Ну как такая красота – и не замужем до сих пор? Написал ей письмо, она мне ответила. Фотокарточку прислала! На ней она еще краше! А я что пришлю в ответ? Как она узнает, что я – это я, если нас трое одинаковых? В общем, хочу уйти я и жить один! Жениться хочу! Надоело мне мост этот караулить столько лет! Кому он сдался? Да в Смородине каждый потонет, кто туда сунется, даже на мост взойти не успеет. Пусть вон сторожа приставят, да табличку – не влезай, убьет!