Первым делом я пошел к еле заметной двери. Глупо надеяться, что она открыта. Еще несколько раз нервно дернув за ручку, я отступил. На смежной стене с окном еще одна дверь. Это дверь легко поддалась, и я зашел внутрь.

– Да у меня вип-апартаменты, – ухмыльнулся я.

Роскошный санузел. Комната из лучезарного изумрудного кафеля, просторный душ под стеклом, раковина и круглое зеркало над ней. Вроде все просто, в то же время богато.

Я подошел к раковине, включил воду. Поток мелких пузырьков ударил в ладони, стало приятно тепло. Закрыв глаза от удовольствия, я подумал, что разучился радоваться маленьким приятным мелочам. Подняв взгляд, встретился им со своим отражением в зеркале. Зрелище ужасное, мои и так непослушные русые волосы торчали по сторонам, под глазом намечается темно-фиолетовый синяк. Губы разбухли, словно у перекаченной силиконом глупой девицы, с тем отличием, что мои украшены запекшейся кровью. По скуле к подбородку тянется широкая царапина, на переносице выступила кровавая полоска. В какой-то мере я даже был рад такому преображению. Моя слишком смазливая внешность, от которой пищали все одноклассницы и одногруппницы, хоть и чуть возмужала со временем, но все равно была слишком приторной и жутко меня стесняла. Первое, на что обращали внимание представительницы прекрасного пола – на высокого голубоглазого блондина, а внутри я был скорее маленький серьезный человечек, ищущий ответы и понимание. А сейчас боевые шрамы на моем лице всерьез придали ему правильной мужественности.

Я набрал полные ладони воды и, морщась, умыл лицо. Взяв полотенце у раковины, я ткнулся в мягкую ткань и вдруг услышал шуршание в соседней комнате. Я судорожно скатал полотенце в тугой жгут, растянул его между рук и занес над головой, приготовившись к атаке.

Выскочив, создавая эффект неожиданности, из комнаты, я, как дурак, замер с поднятыми руками и полотенцем меж ними.

Передо мной стоит девушка с подносом в руках. Хорошенькая девушка, нежной, необычной красоты. Большие глаза, островатый носик с небольшой горбинкой, которая придает внешности некую романтику, чуть впавшие щеки и чересчур бледная, почти мраморная кожа и белые-белые волосы. Впрочем, от полного альбиноса ее отличают чуть коричневатые ресницы и изогнутые дуги бровей.

Мне показалось, что я приоткрыл рот, нескромно пялясь на нее. При иных обстоятельствах я бы запер нерешительность на замок и флиртанул бы с ней. Она пристально рассматривает меня, сжимая поднос в руках.

Платье лазурного цвета закрывает руки и горло, подчеркивает фигуру и расходится на талии в длинный подол до пола, на рукавах белые лампасы. Прическа привлекает необычностью, кружевное плетение из волос образует широкий ободок над лбом, переплетение множества косичек образует единую косу до пояса. Я на миг поморщился с досады. Ведь совсем еще девчонка, лет девятнадцати на вид, и она часть братства, которое я ненавижу.

Она смотрела на меня изумленным взглядом, который становился все более задумчивым. Я медленно опустил руки, один край полотенца шлепнул об пол.

– Тебя били? – с дрожью в голосе спросила она и суетливо поставила поднос на стол.

– Нет… вежливо пригласили в гости, – ухмыльнулся я.

Она, не обращая внимания на мою иронию, быстро подошла ко мне и занесла руку над лицом. Ее пальцы чуть коснулись моей щеки, перед тем как я взял ее за запястье. Наши взгляды стали едины. Янтарные, наполненные внутренним светом глаза. Мне стало неловко, что в глазах незнакомки я увидел напоминание о Насте. От столь близкого знакомства со мной на щеках девушки выступил легкий румянец. Но я почему-то не хочу отпускать ее руку и смотрю в ее глаза.