– Вот все-таки соображаешь ты у меня, Витька, тут не поспоришь. Но боязно мне, а если вспомнит?

– Придумаем чего-нибудь. Надо первым делом понять, что она помнит, а что нет.

*****

Хорт рыскал по жилищу шаманки, доставая и ссыпая в одну миску лишь ему понятные порошки и сухие травы, растирая что-то в ступке, а какие-то ингредиенты смешивая с водой.

Тело хозяйки шатра лежало неподалеку, и Хорт первым делом прикрыл ей глаза, а в руки вложил нож.

– Пусть не думают, что она была безоружной.

– Кто не думают?

– Вечные воины, когда она к ним придет. Наверное, уже пришла. Нас двое, а тел вон сколько… Как стольких земле предать? – ворчал он, катая из смеси золы, сухих трав и воска круглые лепешки. – Это приложим, когда промоем и зашьем, чтобы дурную кровь и грязь всяческую вытягивало. Где-то у Хырхи были заготовлены тонкие жилы… Ну и бардак! Поищи-ка тоже.

Ирка стала судорожно обыскивать мешочки и кадки, расставленные повсюду, а Хорт продолжал рассуждать:

– Смотри-ка, жив еще твой убийца! Дышит. Вот там, где ты как раз стоишь, две опоры, видишь?

– Вижу, – ответила Ирка.

– Вот тут стоял барабан, на опорках. Мне к нему даже прикасаться не разрешалось.

– А что в нем такого, в барабане? О! – Ирка нашарила в куче черепков и всякой всячины под плетеной корзиной, что-то похожее на толстые полупрозрачные нити. Там же лежало несколько острых костяных игл. – Это?

– Давай сюда! – Хорт подхватил и стал разделять их на отдельные короткие отрезки. – Да как по мне обычный барабан с виду. Просто старый, тем и ценный. Только когда тебя, ну в смысле, Вырру, убили, я слышал звук. Как будто кто-то ударил в него. Подай-ка воды!

– Это была Хырха, – Ирка уже стояла рядом, держа наготове чашку с водой. – У тебя здорово получается, – похвалила она Хорта, наблюдая, как ловко тот промывает рану, присыпает ее разными средствами, а потом аккуратно сшивает края.

– Хырха всегда говорила, что у меня рука легкая, – со вздохом ответил Хорт. – Единственное дело, которое у меня хорошо получается, и то бабское.

– Не надо так, Хорт. Нормальное это дело, полезное. Лучше, чем людей в бою калечить.

– А Вырка бы так никогда не сказала. Это ж она меня первая и начала “Соплёй” дразнить. А я просто не люблю насилие с детства.

Ирке стало стыдно за незнакомую Вырку, оставившую ей в наследство свое тело.

– И еще вместо пуза, как у нормальных мужиков, у меня вот это, – он показал рукой на кубики пресса. Мало того, что слабак и изгой, так еще и урод. Ни одна нормальная женщина на меня не посмотрит!

Ирка сочувственно кивнула.

– Ты просто пацифист, Хорт. Нам, надо бы обойти еще раз всех, посмотреть, может, кому еще можно помочь.

– Ну с этим закончим, и сходим. Чувствую я, Вырра, уходить нам нужно отсюда. Если черные где-то неподалеку, Гугыр их быстро сыщет.

Полуденный зной палил вовсю. Очевидно было, что оставлять тела варваров лежащими просто так было невозможным. Каждого на наличие признаков жизни сначала проверяла Ирка, затем Хорт, чтобы не пропустить наверняка.

Живых не обнаружилось. Они стали думать, как поступить с телами, и решили выложить всех в один ряд за лагерем, а затем выкопать несколько ям.

– Очень плохо так поступать, конечно, – сетовал Хорт, – но что поделать. Вернется Грыр с остальными и сделают все, как надо.

Грязные и перепачканные кровью, в налипшей на потные тела пыли, уони вырыли две внушительные ямы грубыми подобиями лопат. Ирка с удивлением заметила, что отстранилась от происходящего и сосредоточена лишь на втыкании лопаты в сухую землю и тому, как устали руки и ноет спина. А еще, к своему ужасу, она чудовищно хотела есть.