Голова слегка болела, как болела и вся левая половина лица. Я никогда раньше не получала такого рода травм, потому не знала, насколько это может быть больно физически и морально. Морально – это смириться с унижением и физической властью над собой у чужого человека. Муж в прошлом мире никогда не позволял себе то, что позволил отец Ириды. Да и я сегодня ударила впервые. Даже детей мы не наказывали ремнём, пусть в наши годы это повсеместно практиковалось, а ставили в угол и запрещали прогулки с друзьями. Для наших детей запрет на прогулки был страшнейшим наказанием, и попадали они под него редко.

- Ирида! – Услышала я далёкий голос мачехи во дворе, уже скрывшись в кустарниковых зарослях леса, расположенного рядом, через несколько соседних домов и маленькую полянку.

У меня не было с собой ничего – ни еды, ни питья, никакого походного инвентаря, чтобы укрыться. Даже обуви на ногах, и то не было – я сбегала из этого дома, из этой деревни в том, что было на мне одето. С твёрдым намерением никогда сюда не возвращаться.

Гори он огнём, этот перекошенный от времени дом! И пусть они им подавятся! Его проще снести, чем пытаться восстановить.

- Никогда не вернусь сюда. Никогда! – Выкрикнула я, всхлипывая и жалея себя, одинокую на весь мир, несчастную попаданку. – Слышите?

Для чего мне дали второй шанс? Чтобы мучить вот так, новообретенными родственниками? На что они надеялись? Да и кто они, те, что вот так спокойно кидают душу с памятью прошлой жизни в другое тело, не объяснив даже целей?

Я шла и не находила ответов на свои вопросы. То, что я знала из прошлой жизни, вычитывая из интернета и высматривая в видео и телевизоре, никак не сочеталось с жестокой реальностью, где я не принцесса, не графиня, не дочь боярина и не проснулась в неге на шелковых простынях, объяснив своё попадание потерей памяти. Во мне нет вагона и маленькой тележки с магией, и я не крушу врагов направо-налево одним взмахом ресниц. Здесь вообще, по-моему, магии нет. А у меня нет навыков боя. И то, что я попала этому бугаю в глаз, просто везение! В него вообще тяжело было не попасть – он был близко настолько, что хоть глаза закрой и махни наугад – всё равно попадешь не в нос, так в ухо.

Не заметила, как углубилась в лес, а очнулась тогда, когда услышала невдалеке конское ржание и разговоры людей. Замерла, прислушиваясь, но речи, пусть и перемежаемые смехом, как мужским, так и женским, было не разобрать.

- Что они говорят? – Задала сама себе вопрос.

- Они говорят, что будут ночевать здесь. – Раздался голосок откуда-то снизу…

Мой визг распугал бы всё лесное зверье в пределах нескольких километров. Если бы я его сумела из себя сейчас выплеснуть. Бурный «слёзоразлив» и блуждание по лесу без цели сделали своё дело – в горле пересохло так, что голосовые связки проскрипели тихо и хрипло, обреченно отказавшись выполнять свои функции. Я хватала воздух ртом, силясь вымолвить хоть слово, ещё хоть какой-то звук, глядя на енота, стоящего рядом со мной на задних лапах. Говорящего енота!

- Немая что ли? – Спросил он, но тут же засомневался в своём вопросе. – Да нет. Вроде же ты вопрос недавно задала?

Он смотрел на меня вопросительно, прижав мелкий кулачок с коготками к своему подбородку, словно делал сейчас для себя какие-то выводы. У енотов ведь есть указательные пальцы? Нет, я ни разу в своей жизни не видела енотов – только на картинках, в видео и зоопарке. И как-то при своей жизни не обращала внимания на их окрас и видовые отличия. Как и не искала специально. Но это был определенно енот. И у него было пять пальцев на передних лапках. Ростом KLRx9qsd он доставал мне до колена. Значит, был примерно сорок сантиметров в длину. Я, наконец, сглотнула вязкую слюну, смочив связки, и попыталась втолкать в короткую фразу всю степень моего изумления.