Они остановились у ограждения, за пределами которого у ямальских кочевников шли соревнования: перетягивание палки, прыжки через нарты и метание тынзяна на хорей.

- А что эти мужчины хотят показать, закидывая веревку на шест погонщика? – полюбопытствовала Влада, опираясь руками на перекладину.

Герман отвел взгляд от шоу и, посмотрев на Владу, с жаром пояснил:

- Как что? Тренируются забрасывать лассо на рога оленя!

- А зачем? – округлив глаза цвета мёда, недоуменно переспросила Влада.

Герман испустил вздох раздражения на глупый вопрос журналистки и произнёс:

- В период гона скота - он приходится на середину осени, готовые к спариванию самцы обезумевают от желания. Могут не есть сутками, но при этом настолько сильны, что двое взрослых сильных мужчин с трудом ловят и заваливают животное.

До Влады дошёл смысл сказанной Германом фразы и она покраснела.

- И поэтому мужчины тренируются. Понятно… А поймав, что делают с оленями? Режут? – поморщилась от представленной картины.

- Зачем режут? – воскликнул Герман и хохотнул. - Кастрируют! И спиливают рога валуху. Чтобы приметным был. Оставляют десять процентов лучших производителей для стада. Остальных на выпас. Ну а уж потом и на убой. Кстати, оленина считается диетическим мясом, - заметил и покосился на Владу.

Герман говорил на эту тему непринуждённо, не опуская мельчайших подробностей.

Влада, слушая откровения Штольца о брачном сезоне оленей и нехитрой операции по лишению яичек у самцов, окончательно смутилась и щеки ее сделались пунцовыми. Штольц заметил реакцию журналистки и улыбнулся.

- А Вы не участвуете, Герман Фридрихович?

- Влада Сергеевна, давайте перейдем на ты. Вы согласны? – поправил и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил. - Помоложе был, давал жару коренным жителям Ямала, - довольно рассмеялся Штольц. – Сейчас ленюсь. Без регулярной тренировки этих оленеводов не одолеть.

- Очень интересно. Значит, вы переняли их опыт силовой борьбы. А что делают у них женщины?

- Как что? – удивленно воззрился на девушку. – Детей на свет производят, за хозяйством следят. Собираясь здесь, обмениваются опытом и обсуждают браки между семьями.

- А что, у них до сих пор договорные браки? – слегка шокировано произнесла Влада.

- А как иначе, - пожал плечами Герман. - Живут уединенно и встретить свою пару им крайне сложно. Вот здесь во время празднества старосты кланов подыскивают женихов, - как само собой разумеющееся выдал Штольц.

Влада, возмущенная традициями кочевников, смолкла, следуя за Германом дальше. Несколько упряжек из оленей готовились к забегу по застывшей реке и зрители, активно подбадривали участников мероприятия, скандируя их номера и имена.

Заева, одетая в демисезонную одежду откровенно замерзла, но делала вид, что ей не холодно, боясь если признается, то рыжебородый респондент отошлет ее в авто и на этом ее курс знакомства с досугом и работой промышленника Тукаева завершится. Однако состояние журналистки не укрылось от самого Германа.

“Ну что за выпендрёж у этих городских кукол? Сидят в своих теплых скворечниках и не знают, что здесь суровый климат даже летом?! Оделась, словно май на дворе”.

Решение к Герману пришло молниеносно.

- Идёмте за мной, - позвал девушку, пробираясь через толпу зевак и видя, что Влада мнется в нерешительности, схватив за запястье, потянул за собой.

- Куда Вы меня ведете? – упиралась девушка, едва поспевая за широким шагом Штольца.

- Если сейчас же не согреетесь – подхватите воспаление! Чем Вы думали, надевая одежду от кутюр? – пренебрежительно окинул взглядом ее наряд. – Вам здесь не Милан с высокой модой. Здесь суровый северный край!