Новая пауза, и передо мной на столе появляется небольшое объёмное изображение. На фоне воздушно-лёгкого интерьера пастельной зелёной гаммы в кресле сидит худощавый представительный мужчина. Не молодой, но и до пожилого возраста ему явно далеко. Белые волосы гладко зачёсаны, сиреневые глаза смотрят уверенно и с превосходством. Впрочем, оно и неудивительно, даже по белоснежному костюму, который отличается особой изысканностью и покроя, и отделки, ясно — это отнюдь не рядовой цессянин.

Рядом с ним, по правую руку, опираясь на спинку кресла локотком, расположилась цессянка. Очень красивая. Зрелой, чёткой красотой. Изящные формы, облегающее бледно-сиреневое платье, замысловатая причёска, милая улыбка на тонких губах.

Справа от мужчины, вполоборота, потому как оглядывается на что-то невидимое зрителю, стоит ещё одна альбиноска. Ростом чуть ниже первой дамы, примерно одного с ней возраста, миниатюрная, но посадка головы не менее гордая, взгляд прямой, открытый. Губки полненькие, я бы даже сказала капризные. Платье дорогое, нежно-жёлтое. Украшения отнюдь не дешёвые.

— Это королевская семья Цесса, — слышу короткое пояснение и вопрос: — Как полагаешь, кто эти женщины?

— Жена и... — задумываюсь. С первой дамой проблем нет, не сложно догадаться, но другая? На сестру не похожа — тип лица иной, на дочку — не подходит по возрасту. Но ведь дядя сказал «семья». Может...

— Племянница?

За спиной слышится краткий смешок, потому что в ожидании ответа родственник на месте не усидел. Его руки опускаются ладонями на столешницу, чтобы обрести опору, а мои волосы на виске шевелятся от негромкого выдоха:

— Любовница.

— Как это? — Я теряюсь, не понимая, почему термин, обычно используемый в отношении девушки, с которой у мужчины временная физическая близость, дядя применил в совершенно ином контексте. — Разве можно любить сразу двух? Зачем?

Руки исчезают, и воцаряется тишина. В недоумении оборачиваюсь и успеваю заметить искажённое болью лицо. Впрочем, уже через секунду выражение становится презрительным, а на меня обрушивается очередная нотация, словно в наказание за то, что я увидела.

— Зачем?! Она ещё спрашивает! Бестолочь! Ты бы хоть подумала сначала! Раз есть факт, значит, имеется причина! И с такой способностью к логике женщины рвутся к власти! Невероятно...

Он демонстративно потрясённо падает в своё кресло. Качает головой, скорбно поджимая губы и наконец соизволяет продолжить:

— У цессян мальчики рождаются в два раза реже, чем девочки. Ну и, сама посуди, что же делать женщинам, которым не хватает мужей? Оставаться одиночками? А ведь всем хочется семейного счастья, верно? Так что король в этом смысле ведёт правильную политику.

Вот как? Любопытно, откуда у дяди такая осведомлённость? Численность населения, демография планет, обороноспособность и вооружение — всё это не та информация, которую будут держать в открытом доступе, потому что она имеет стратегически важное значение. Ведь в своём большинстве звёздные системы находятся в конфронтации и состоянии войны. Может, цессянский принц рассказал?

Задумываясь об этом, я даже об основной теме разговора забываю. Однако мне очень быстро о ней напоминают.

— В общем, на Цессе понятие «любовница» имеет несколько иное значение. То есть официальная любовница, разумеется. Для неё даже статус определён — фаворитка. Кстати, учти, что у принца её нет. И для тебя это большая удача. После свадебного танца цессянин уже не сможет никого признать своей фавориткой. Ты станешь женой и единственной женщиной в его жизни. А если будешь вести себя умно и покажешь мужу свою заинтересованность в нём как мужчине, то провоцировать других девушек на возникновение к нему временных симпатий он не захочет и неофициальных любовниц у него не будет. Всё лишь от тебя зависит. От выбранной тобой линии поведения. Ты можешь как сломать, так и построить своё счастье.