Я только вздохнула. Прощание с отцом вышло особенно тяжёлым: он в последнее время принимал меня за собственную старшую сестру, мою тётю Вейелу. Учитывая, что у них пятнадцать лет разницы, отец, глядя на меня, мнил себя десятилетним ребёнком.

При виде накрытого стола Юн оживился. То, что дэвры отличаются завидным аппетитом, я поняла ещё на корабле, когда выяснилось, что кайарахи перед приёмом пищи в ресторане обычно ещё наведывался на камбуз. Не удивлюсь, если и после.

– Вам доводилось прежде пользоваться приборами, господин Юн? – прямо спросила я. И пояснила в ответ на недоумённый взгляд. – Вилкой и ножом, я имею в виду.

Дикарь облегчённо оскалился и вытащил из-за пазухи здоровенный нож. Клара побледнела, Мелли закатила глаза, я вздохнула.

– Что ж… Тогда просто смотрите и повторяйте за мной. И запомните сразу: оружию на столе не место. И ещё: я не смею указывать вам, в каком виде ходить, но за этот стол я впредь попрошу вас садиться полностью одетым.

Я очень переживала, что варварам придётся прививать навыки гигиены – всё же это очень деликатный вопрос, а дэвры уже взрослые мужчины. Но чистоплотность, кажется, вполне отвечала их полувоенному укладу жизни. По крайней мере, я не почувствовала неприятных запахов от наших вчерашних спутников, как и от Юна сейчас. А от Чёрного Вепря и вовсе пахло чем-то древесным, как будто бы даже дубовой корой.

А вот одежда… Не слишком ли я категорична? Да и сложно представить этого великана в сорочке с запонками на манжетах и жилете. Но хотя бы рубахи у них в ходу? Ниже пояса дэвры предпочитали носить широкие штаны до середины голени, больше похожие на юбки. Их ещё можно было быстро затянуть хитрым шнурком, чтобы не мешали в бою или на тренировке. Ладно, что-нибудь придумаем. Верно говорят: не одежда красит человека. Но верное и другое: что по одёжке встречают… В Астеви-Раше так точно.

– Не садитесь за стол, пока вас не пригласят сами хозяева или их прислуга, – объясняла я банальное вежливое поведение гостя. – Боги милостивые, и не набрасывайтесь сразу на еду! Дождитесь, пока не начнёт трапезу хозяин дома или тот, кто пригласил вас, если дело происходит в ресторане. Если вы обедаете наедине с леди, то тоже только после неё. Пожелание приятного аппетита в тесной компании будет весьма уместно, но на больших званых приёмах не стоит кричать это на весь стол, допустимо говорить такое только своим соседям.

Юн страдальчески воззрился на вилку и нож. Приборы в его кулачищах смотрелись игрушечными. Он одним движением ножа рассёк пополам глазунью из десятка яиц (Клара, видимо, побоялась обидеть дэвра меньшим количеством), подцепил шмат на вилку и потянул в рот. Я предупредительно поцокала языком.

– Кусочек не больше, чем длина зубцов вилки. И не торопитесь.

– Остынет же, – жалобно пробасил юноша. Кажется, близость пищи и невозможность съесть её немедленно причиняла ему невыносимые страдания.

– Как и интерес леди к вам, когда она увидит такую невоздержанность, – не пожалела я его чувства. Да, поведение за столом определённо стоит отрабатывать только на сытый желудок.

Кое-как изрубив яичницу на куски, Юн с хлюпаньем втянул в себя желток, а после громко рыгнул.

– Боги милостивые, – вздрогнула Мелли.

– Господин Юн, – мне видеть такое было не впервой, так я что отреагировала спокойно. С Тавелой я тоже изрядно помучилась, прежде чем решила, что девочки готовы сидеть в столовой вместе с взрослыми. – Пожалуйста, никаких посторонних звуков за столом. Ни чавканья, ни хлюпанья, ни причмокивания. Пережёвывайте еду исключительно с закрытым ртом. Представьте, что вам невкусно, а потому ешьте с некоторой неохотой.