Шакал отбежал подальше от берега и громко крикнул: «Мудрец, мудрец, аллигатор, что и говорить! Спасибо, что отпустил!» Аллигатор страшно рассердился, но шакал был уже слишком далеко, чтобы он мог его поймать.

На следующий день шакал снова пришел к реке за обедом. Однако он все-таки сильно побаивался аллигатора и решил действовать осторожно.

«Странное дело» – начал он сам начал он сам с собою, достаточно громко, чтоб его могли слышать, – «обыкновенно, придешь к реке и видишь, как эти маленькие крабики высовываются из-под тины… поймаешь их, и ешь. Сегодня ни одного не видно!»

Аллигатор, зарытый в тину у самого берега, не проронил ни одного слова. Он лукаво усмехнулся про себя и подумал: «Высуну-ка я кончик носа из тины; шакал примет меня за краба, сунет свою лапу, а уж на этот раз я его не выпущу!» Сказано сделано.

Но лишь только шакал заметил кончик носа аллигатора, он тотчас же отскочил от берега. «А-га, милый друг аллигатор, вот ты где! Полагаю, ловля здесь будет плохая, лучше попытать счастья в другом месте». И с этими словами он отправился выискивать себе обед совсем в другой стороне. Аллигатор страшно негодовал, что снова упустил добычу, и дал себе слово действовать осмотрительнее.

На следующий день, издали подкараулив приближение своего мучителя, аллигатор искусно спрятался в колу у самого берега, чтоб тотчас же схватить шакала, когда тот подойдет. Но шакал был так напуган аллигатором, что уже не решался сразу подходить близко к воде. «Кто знает, он, может быть, притаился где-нибудь и схватит меня!» Однако голод взял свое. Он стал осторожно подкрадываться к берегу. «Куда же все мои крабики девались! – прокричал он. – Ни одною не видно, а я так страшно голоден! Обыкновенно они и под водою сидят, так все булькают, булькают… Так и видать, как пузырьки вверх плывут, плывут и лопаются… по-оп по-оп».

Слыша это, аллигатор подумал. «Я притворюсь крабом». И он начал сильно дуть пол водою: Пуф, пуф. пуф, буль, буль, буль… Крупные пузыри забегали по поверхности, вода заколыхалась и завертелась вокруг: шакал тотчас же догадался, кто сидит на дне, и со всех ног пустился бежать от реки. «Спасибо тебе, милостивый аллигатор, спасибо!» – успел он насмешливо крикнуть своему врагу. – Прости меня! право, ни за что бы не пришел, если б подозревал, что ты тут!»

Аллигатору было невыразимо досадно, что коварному маленькому шакалу снова удалось провести его. «Погоди-ка» – свирепо проворчал он – «не уйдешь от меня в другой раз, сумею и я тебя перехитрить!»

С тех пор он принялся зорко караулить шакала, но тщетно поджидал его в течение нескольких дней. Шакал решил, что теперь опасно стало ходить к реке, «кончится тем, что аллигатор как-нибудь изловчится, поймает и съест меня», – думал он. – «Пойду лучше дикие смоквы собирать в джунглях!» И он перестал ходить к реке и питался некоторое время дикими смоквами и разными кореньями, которые выгребал лапами из земли.

Узнал про это аллигатор и решил попытаться изловить шакала на суше. Он выискал самое крупное в окрестностях фиговое дерево, под которым вся земля была усеяна упавшими плодами, сгреб их в большую кучу, притаился за нею и стал поджидать своего маленького врага. Шакал не заставил себя долго ждать, но, не добежав до дерева, вдруг остановился. Куча плодов возбудила в нем подозрение. «Ой, ой, ой,» – подумал он, – «что бы это могло быть? Уж не проделка ли это друга моего, аллигатора?» И чтоб разрешить этот вопрос, он громко воскликнул: «Фу, фу, фу, какая куча негодных плодов! Сочные смоквы, как упадут с дерева, так и покатятся в разные стороны по ветру, а эти лежат себе смирно! Верно, сухие какие-нибудь, не стоит их и трогать!» «Ого-го» – подумал аллигатор – «только-то? Подозрительный же этот шакал! Надо подтолкнуть немного смоквы, они покатятся и тогда он наверное придет их есть!»