Милорд Верд привел меня в ресторан «Изумрудная цапля». Что сказать… Пафоса, света, золота и высокомерных лиц в ресторане было предостаточно. А вот остальное… Каталина готовила лучше, честное слово… Но — самое главное — никто к нам не подошел, на меня присутствующие никак не отреагировали. Я выдохнула с невыразимым облегчением, когда мы вышли из ресторана, и я оперлась на поданную мне милордом руку. Он помог мне взобраться в экипаж.

— Вам не понравилось, — подвел он итог, как только мы тронулись.

— Я все время ожидала, что подойдет герцог, который с непроизносимым именем… Неприятный такой.

— Борнмут? Что приходил к нам?

— Именно. Или барон — сына которого тяжело ранил Пауль… И будет возмутительная сцена.

— Простите. Не хотел ставить вас в неловкое положение. Просто я… Как бы так сказать… Самим фактом своего существования — уже неловкость. Поэтому я как-то приучился не замечать людей, которые пытаются поставить меня в щекотливую ситуацию.

— И как вам это удается?

— Я выбрал нескольких человек, мнение которых для меня важно. В глазах которых мне хочется выглядеть… Прилично. И все. Мнения остальных для меня попросту не существует. Иначе бы я с ума сошел, кому-то что-то доказывая.

— А ведь вы правы, — задумчиво протянула я. — Абсолютно. А я зря нервничала.

— Спасибо. — У него получилось как-то обрадовано, и теперь он протянул мне руку.

Я подала ему свою, и он поцеловал мне кончики пальцев.

Ох… И чего это я так смутилась?.. Вот уж некстати…

Остаток пути мы проделали в молчании, но не напряженном, а странно-уютном.

А в доме, в холле, я увидела Пауля и Рэма, распяленных на потолке в виде морских звезд. Мой испуганный вскрик напоролся на холодное распоряжение милорда Верда:

— Госпожа Лиззард, отправляйтесь в библиотеку и дождитесь нас там. Мы сейчас подойдем.

Силы в его голосе было столько, что меня попросту снесло в сторону библиотеки, хотя, честно говоря, я и не собиралась подчиняться.

Как только я послушно закрыла за собой двери, меня отпустило. Я заметалась по библиотеке, не зная, как поступить. Кричать на милорда, требуя освободить сыновей? Устроить истерику? Поверить ему, что он не собирается причинить вреда?..

Первым вошел Павел. Очень смущенный. За ним в библиотеку проник Рэм. Я замерла.

— Мам… — протянул мой сын, — ну, ма-а-ам…

 Я вхлипнула и бросилась его обнимать…

— Дурачок ты мой, — шептала я, — какой же ты дурачок…

— Мам, прости меня…

Мы стояли долго. Потом я наткнулась на горький взгляд Рэма.

— Иди сюда, мой хороший, — позвала я его.

— Простите меня…

— Все хорошо, — как заклинание повторяла я, — все обязательно будет хорошо. — Только давайте больше не ссориться.

Милорд Верд заглянул минут через десять. Мы втроем успели успокоиться и договориться, что соглашаемся с игрой, придуманной милордом. Будем, как Штирлиц в тылу врага. И тем более старательно будем играть, потому что от этого зависят наши жизни.

Молодые люди были отправлены ужинать. После этого им разрешили вернуться в библиотеку и выпить чаю в нашем присутствии. И на десерт употребить лимарру, которую еще утром принесли в поместье и до которой так дело и не дошло.

Как только Паша и Рэм вышли — никаких возражений на приказ милорда не последовало, — мне предложили выпить. Я согласилась с радостью.

— Так как на счет гномьего самогона? — поинтересовалась я.

Милорд тяжело вздохнул:

— Распорядитесь, чтобы сока вам какого-нибудь принесли. И чайную ложечку.

Оливия внесла поднос, на котором стоял кувшин с соком и лежала чайная ложечка. По-моему, служанка аж подрагивала от любопытства. Кинула пронзительный взгляд на меня, на милорда все же смотреть опасалась.