Против нашей страны ополчалась целая коалиция. Но Петр упредил ее, не позволил сорганизоваться. Ведь каша заваривалась вокруг Швеции. Царь и обрушил на нее удары. Построенный им Балтийский флот громил врагов на море, стал высаживать десанты в самой Швеции. Английские эскадры спасти ее не смогли. Она скисла, взмолилась о мире. Договор подписали в Ништадте в сентябре 1721 г. Россия получила все, чего она добивалась, – Неву с Петербургом, Прибалтику, Карелию. На волне победных торжеств Петр решил повысить и международный престиж своей державы, принял титул императора. Кстати, имел на него куда больше прав, чем монарх Австрии, ведь Россия была наследницей погибшей Византийской империи, мировым центром Православия.

При этом повысился и статус государевых дочерей, они получили титул «цесаревны» – цесарем или кесарем в нашей стране величали императора. У Петра рождались и другие дети: Павел, Наталья, Маргарита, еще одна Наталья. Но они быстро умирали. Маленький Петр Петрович, провозглашенный наследником престола, прожил меньше двух лет. Возможно, сказывалась наследственность. Царь к концу жизни остепенился, перестал злоупотреблять «бахусом», однако был уже серьезно болен. Но и образ жизни Екатерины нельзя было назвать полезным. Разъезды, тряские дороги, да и пила немало.

Из их потомства росли здоровыми только Анна с Елизаветой. Отец души в них не чаял, баловал. Автору не удалось найти, в какой стране он позаимствовал обычай прикреплять девочкам к платьям крылышки наподобие ангельских. Или сам придумал? Но Аня и Лиза их носили. Иностранцы описывали их в костюмчиках с такими крылышками. А главным предназначением дочерей императора, конечно же, подразумевалось политическое – предстоящее замужество.

Один из женихов приехал в Россию летом 1721 г. – герцог Карл Фридрих Голштейн-Готторпский. Его княжество со столицей в Киле было хиленьким, но Петр связывал с ним далеко идущий проект. В Швеции после переворота наследственное право было упразднено, короля выбирали риксдаг и риксрод. Причем королева Ульрика Элеонора с мужем Фредериком были бездетными, а Карл Фридрих приходился Карлу XII и его сестре племянником, ближайшим родственником и кандидатом на престол. Его жене в перспективе предстояло стать королевой Швеции. С Голштинией имелись и другие общие интересы. Датчане в свое время захватили у нее провинцию Шлезвиг. Но и Россия имела к Дании претензии. За все услуги в войне, за освобождение ее земель от шведов царь добивался для наших судов отмены пошлин в датских проливах. Копенгаген отказывал – при поддержке Англии. Совместным давлением или оружием русские и голштинские требования можно было удовлетворить.

Хотя приехавший Карл Фридрих долгое время не знал, кого ему прочат в невесты, Анну или Елизавету. Но он и не спешил. Ему назначили солидное содержание, и он жил в Петербурге куда лучше, чем на родине: балы, праздники. А герцог и выпить любил, и потанцевать, его секретарь после каждой вечеринки должен был записывать, какие танцы отплясал его высочество. Сверкала на балах и Елизавета, уж она-то была завзятой плясуньей, сама импровизировала, придумывая новые фигуры.

Но и Петр не спешил с брачными обязательствами. Вел переговоры со шведами, чтобы подтвердили шансы герцога на свой трон. Для себя-то царь решил, что Карлу Фридриху предназначена Анна. Лиза – для Франции. Однако ее правительство согласия не давало. Смущалось, что Елизавета – дочь простолюдинки, еще и рождена до брака, «бастард». Однако и союз с могучей Россией был заманчивым, поэтому не отказывали. Уклонялись, ссылаясь на молодость Людовика XV.