Если мы проанализируем русское общество начала XX в., то увидим, что подавляющая его часть не любила своего Государя. Эта нелюбовь объясняется многими причинами, но которые, как это ни странно может прозвучать, объясняются не личными качествами Николая II, а личными качествами представителей русского общества. То есть оно не любило в Николае II то, что некогда было присуще ему самому и что оно во многом утратило к началу XX в. Наблюдая в последнем Царе такие личностные качества, как глубокая вера в Бога, самоотверженная любовь к Родине, благочестие, оно ощущало к ним самые отрицательные чувства, ибо само оно было безбожным, космополитным и нечестивым. Как хорошо сказал протоиерей Дмитрий Смирнов: «Государь Николай II и его Семья своей благочестивой жизнью были немым укором тому высшему обществу, которое жило совсем не так»{14}. Говоря об этом, мы вовсе не утверждаем, что каждый в отдельности представитель русской элиты обладал этими отрицательными качествами. Среди нее было много достойных людей, в том числе и настроенных оппозиционно, которые были преданы Царю и России. Но общий тренд, общая направленность российского общества были именно такими, какими мы их назвали выше. У Николая II и большей части общества были разные цели: Царь хотел отстоять самобытность России, пусть и сильно модернизируя ее, общество хотело из России «сделать» Францию или Швейцарию. Общество переставало любить Царя, а значит, и Россию. В. В. Розанов точно заметил, что «мы умираем от единственной и основательной причины: неуважения себя. Мы, собственно, самоубиваемся»{15}.

Небывалый рост народного благосостояния, которым была отмечена вторая половина царствования Императора Николая II, воспринимался либеральной элитой совершенно «недостаточным», а народом – как результат исключительно своего труда. Богатство, нажива, комфорт все больше становились целью не только буржуазии, но и крестьянства. Но Николай II не разделял политической, экономической модернизации без укрепление святого Православия. Все реформы последнего Государя шли на фоне православного расцвета, прославления святых, строительства храмов и монастырей. Но эта сторона деятельности Николая II не находила нужного понимания ни в обществе, ни в народе, потому что она вступала в противоречие со все более усиливающейся тягой их к физическому благосостоянию и наживе. Л. П. Решетников отмечает: «Россия становилась богатым, сытым и процветающим государством. Но, как ни парадоксально, именно этот материальный рост стал одной из главных причин революционизации общества. Многие не выдерживали испытания богатством или достатком, им хотелось отбросить строгие моральные правила, жить “свободно”, пойти по пути, по которому уже двинулись Франция и другие европейские страны. Монархия, с её духовно-нравственным кодексом, накладывающим на весь народ, прежде всего моральные обязательства, первым из которых было беззаветно служить России, в начале XX века уже мешала. Личность Государя Николая II вызывала непонимание и раздражение»{16}.

Б. Н. Миронов приходит к выводу, что жалобы на материальные затруднения со стороны рабочего класса и крестьянства в начале XX в. обуславливались «не полуголодным их существованием, а тем, что их материальные и особенно духовные потребности обгоняли возможности. ‹…› Степень недовольства умелой пропагандой можно дозировать – то разжигать до крайней степени, то понижать. И здесь необходимо подчеркнуть важность фактора, который долгое время оставался в тени – мощные и удачные пиар-кампании со стороны оппозиции. ‹…› Причём в массе своей общественность была искренне убеждена, что положение народа ухудшалось, поскольку просто не допускала мысли, что при Самодержавии возможен какой-либо прогресс, а только ожидало от него, как говорил Милюков в Государственной думе в 1916 году, либо глупости, либо измены»