Кивком поприветствовав дежурного консьержа, Потоцкий уточнил, не выходила ли Марина. Мало ли, засмущалась, что Богдан за ней приедет и решила добраться до работы самостоятельно.

Не выходила.

Приблизившись к двери квартиры, Богдан прислушался. Тишина. Абсолютная, гробовая, ничем не нарушаемая. Он решительно отпер дверь, а затем переступил порог, ожидая увидеть что угодно.

Однако обстановка в коридоре не изменилась. Да и если бы в квартире произошло что-то из ряда вон, то консьерж уж точно был бы в курсе.

Из открытого на кухне окна дул прохладный ветерок, шевеля легкие занавески. Дверь в спальню была открыта, кровать заправлена. Из ванной — ни звука.

— Марина? — позвал Богдан девушку.

Из-за закрытой двери зала донесся тихий шорох. Богдан подошел ближе, опустил ручку, осторожно заглянул в комнату… и замер на пороге, не зная, как поступить.

Марина спала. Лицом к нему, одной рукой прижимая к себе подушку. Несколько непослушных прядей упали на глаза, что, впрочем, девушке никак не мешало.

А еще она была только в нижнем белье, без одеяла или покрывала. Машинально Потоцкий окинул взглядом длинные стройные ноги, по которым лениво прогуливались лучи утреннего солнца, задержался на ягодицах, лишь наполовину скрытых тонким черным кружевом. И смутился, почувствовав себя озабоченным подглядывающим подростком.

Он тихо прошел в спальню, сдернул с кровати покрывало и вернулся в зал, чтобы накинуть тонкую ткань на практически обнаженную фигурку. Чувствуя себя максимально нелепо, вернулся в коридор и осторожно постучал в дверь.

Марина вздрогнула, сонно распахнула глаза и мгновенно села, запутавшись в покрывале. Растерянно посмотрела на него.

— Богдан?

— Доброе утро, — спокойно ответил он. — Без двадцати девять.

— О Боже! — она торопливо заозиралась вокруг и потянулась к телефону, валявшемуся в ногах. — Я проспала. Простите!

Марина вскочила с дивана, снова запутавшись в покрывале. Потоцкий вздохнул, подошел ближе, приподнял длинную ткань, чтобы та не мешалась под ногами и, не отрывая глаз от лица девушки, явно испуганной и смущенной, ровным тоном поинтересовался:

— Сколько времени тебе нужно на сборы?

— Десять минут, — пискнула Марина, почему-то даже не отстраняясь. Сейчас она была похожа на загипнотизированную зеленоглазую мышку, перед которой внезапно появился удав.

— Даю двадцать, — строгим тоном распорядился Потоцкий, делая шаг назад. Марина тут же сорвалась с места и побежала в ванную, откуда уже через несколько секунд донесся шум воды.

Решив воспользоваться предоставленной возможностью, Богдан пошел варить кофе. Быть может, хотя бы он поставит мозги на место, ненормально, что образ спящей полуобнаженной девушки словно отпечатался на сетчатке и не желал уходить.

Тряхнув головой, Потоцкий нажал зеленую кнопку на кофемашине и полез в холодильник. Громко чертыхнулся, увидев пустые полки. Об этом они с Мариной не подумали, могли же вчера заехать за продуктами.

Достал из кармана брюк смартфон и зашел в программу со своим расписанием, чтобы убедиться, что не забыл про встречу или еще какую-нибудь хрень, требующую его немедленного присутствия в офисе. Утро в графике порадовало чистыми строчками.

По коридору молнией пронеслась Марина, все в том же дурацком покрывале, но уже с аккуратно собранными волосами. Хлопнула дверь в зал, послышались тихие ругательства.

Раньше Богдан злился подобным задержкам. Привык жить по графику, и все окружающие люди рано или поздно были вынуждены под него подстраиваться. Но сегодня… Настроение было слишком миролюбивым?