– А потом?

– А потом Михал Михалыч, царство ему небесное, преставился. И Колька так ничего и не понял. Я ему уж и говорить перестала. Пока маленький был, еще слушал меня, а сейчас… – она махнула «лапой утопленника».

– Глеб Измайлович говорил, что вы родственники.

– Тетка я ему. Валюшка. сестренка моя младшая, померла, ему четырнадцать было.

– Вы его не усыновляли?

– Что ты! А! – воскликнула она с интонацией «эврика». – Он Клюев, а я Антонова? Валюшка по мужу Клюева была, сам-то вахтовиком все ездил, там как-то и сгинул. Колька все надеялся, что папаша объявится – и непременно олигарх окажется, раз в нефтянке работал. Какое уж там усыновление, спасибо, опеку дали оформить, не то в детдом бы определили. Он и так орал, что я с ним вожусь, чтоб Валюшкину квартиру себе захапать.