Машина медленно отъезжает от величественного особняка, его силуэты постепенно теряются в ночи. Мы движемся к воротам, которые начинают открываться с характерным скрипом. За ними простирается пустынное шоссе, погруженное в непроглядную тьму. Ближайший населенный пункт находится на расстоянии нескольких километров, и ночное спокойствие нарушает только звук работающего двигателя.

– Останови здесь. Водитель, понимая мою просьбу, съезжает на обочину. Я поворачиваюсь к Нико. – Вытаскивай его.

Задняя дверь машины с глухим хлопком открывается. В следующую секунду раздается пронзительный крик Генри, которого Нико вытащил за шкирку, словно куклу из коробки. Я чувствую, как прилив адреналина наполняет мое тело.

– Ты останешься здесь. Ни звука, ни звонка. Если ты хоть словом обмолвишься о случившемся, я найду твою семью… и заставлю вас убивать друг друга. А потом ты будешь молить меня о смерти.

Лицо водителя покрывается липким потом, нижняя губа дрожит в беззвучном страхе.

– Х-хо-ро-шо, – шепчет он, заикаясь от ужаса.

– Если он обратится в полицию, ты скажешь, что он вышел отлить и вернулся таким. Нас ты не видел.

Он безудержно кивает, торопливо, словно пытаясь убедить в своей преданности. В груди разгорается мучительное желание, жажда мести, горький привкус крови на языке. Все нутро требует возмездия. Выйдя из машины, я вижу Генри, стоящего на коленях, дрожащего, как осиновый лист, шепчущего бессвязные молитвы.

– Понимаешь, почему ты здесь? – мой голос звучит низко, жестко.

Я кладу пистолет на капот машины. Не дожидаясь ответа, достаю из ножны сверкающий, чертовски острый нож. Присаживаюсь на корточки перед ним. Его лицо бледно, глаза расширены от ужаса. Светлые волосы, аккуратно уложенные, сейчас растрепались, торчали в разные стороны. Я хватаю его за волосы, подняв голову так, чтобы он смотрел мне прямо в глаза. В моих глазах он видит не просто гнев – он всматривается в бушующую стихию, ураган, сметающий все на своем пути.

– Ты посмел прикоснуться к моей женщине, – слова вырывались с предельной силой, срываясь с губ, как осколки стекла. – Что ты ей предложил?

Его глаза, прежде полные наглости и уверенности, сейчас были наполнены животным ужасом. Он понял, что перешел грань, что его самонадеянность привела к краю пропасти.

– Я… я не знал, – пролепетал он, с трудом сглатывая ком, застрявший в горле. Слезы навернулись на глаза, предательски блестя в темноте.

– Говори! – мой кулак сжался на его волосах, я дернул его с такой силой, что ему наверняка показалось, будто его череп вот-вот расколется.

– Она… она красивая, – выдохнул Генри, его слова были замучены болью и страхом. – Я предложил ей… провести вечер в моем номере…

– Чертовски глупое предложение.

Я отпускаю его волосы и медленно поднимаюсь на ноги. Обхожу его, как хищник свою добычу перед нападением. Мои глаза внимательно изучают местность. Тишина. Только ветер шелестит листвой, да где-то вдалеке слышен гул города. Ни одной машины. Идеальное место. Не придется тащить его в лес.

– Неси свою находку, – мой ботинок прикоснулся к спине Генри, легкий толчок, и он рухнул на землю.

Нико в одно мгновение появился рядом, держа ведро со льдом. Лицо друга было непроницаемо, а в глазах – безмятежное спокойствие убийцы, готового к своей работе.

– Ему это понравится, – раздается его хладнокровный смешок. – Помочь?

– Буду очень благодарен, – я обхожу лежащего на асфальте мужчину. Нико навалился на него всем своим весом, прижимая к земле.

Генри пытался сопротивляться, но его попытки были тщетны. Нико был слишком силен и жесток. Я присел рядом с его лицом и взял его за руку – ту самую, которой он осмелился тронуть Виту. Прижал ее к холодному асфальту. Его пальцы судорожно цеплялись за камни, царапая и разрывая кожу.