— Вы просто неблагодарные! Оба! Ты — крадёшь деньги, она — юбку задирает перед любым желающим! Как из умных и послушных детей выросли вор и проститутка?!

Этот чокнутый день никогда не закончится. Отец точно умом тронулся, крыша поехала. И у меня тоже. Наверное, эта критическая точка давно перед нами маячила. И сейчас всё просто свелось воедино.

— Деньги взяла я, — тихо выдохнув, кинула сумку на подставку для обуви и устало посмотрела на отца. — Я взяла деньги, не Женя. 

— Что?! — отец если бы мог, то взорвался бы.

— Она врёт! — Женя храбро кинулся на мою защиту.

— Господи, Женя, да скажи ты ему правду! 

— Олеся не брала деньги…

Моё вмешательство окончательно взбесило отца. Настолько, что он с такой яростью хлопнул дверью, что стекло вылетело. Оно разлетелось на множество осколков. Женя отскочил в сторону и тоже взорвался:

— Да ты ни о ком не думаешь! Только о себе, эгоист несчастный! Тебя только твоё эго беспокоит, твоя репутация! Потому что ты, именно ты, центр вселенной! Да, я не психолог, но я живу с тобой достаточно, чтобы понять это! И ты своим паскудным отношением всем нам жизнь испортил! И хуже всего маме… Но тебе ведь и на неё плевать?

Оплеуха была такой, что Женя врезался в стену. Мама рыдала на кухне, а я ощущала себя самым прескверным человеком. Из-за меня творился этот ад. Это я его создала! 

— Ты украл деньги ради неё? Это Олеся тебя подговорила? — вторая оплеуха Женю сбила с ног. Мой брат не хотел драться с отцом. — На что ей нужны были деньги? — теперь всё внимание переключилось на меня. — Что? Во что ты вляпалась? Я считал, что ты одумалась. Это всё этот мерзавец… Я уничтожу его!

— Да пошёл ты! — схватила сумку дрожащими руками и даже не решилась сделать шаг. — Я тогда соврала. Обо всём. 

— Соврала? Опять его выгораживаешь? Это всё он! Я помню, как он на тебя смотрел, каким масляным взглядом! А ты, как вертихвостка, только и делала, что юлила и улыбалась. Мы с матерью с ума сходили, думали… 

— Ты никому не доверяешь!

— Он украл деньги тебе на аборт? — отца будто осенило

— Что?! — у меня даже челюсть отвисла. — Ты спятил… Ты просто псих! Ты сам не понимаешь, что говоришь! Господи, я тебя ненавижу! Ненавижу! Ты ненормальный, ты урод! — сама не поняла, как подошла к отцу. — Кто бы знал, что творится в нашей семье… Всё мне завидуют. Знали бы, чему они завидуют…

Я кричала и кричала. Женя будто понял, что сейчас меня накроет — успел меня перехватить. Билась в его руках и продолжала кричать. 

— Дочь декана! Серебряная ложка во рту! — лягнув брата, выбралась из его рук. — Ты можешь быть только хорошим профессором, но отец и муж из тебя вышли херовые! И я догадываюсь, почему у тебя с практикой не срослось! У тебя эмпатии на спичечную головку не наберётся! Ты бездушный, эгоистичный, самоуверенный…

Щеку обожгло, будто кипятком плеснули. Задохнувшись, схватилась за щеку.
— Не смей ее трогать! Не смей!
Женя отшвырнул меня так, будто я была тряпичной куклой. Вцепившись в отца, он принялся трясти его за грудки. Разнимали их мы уже вдвоём: мама и я пытались усмирить Женю, который просто с цепи сорвался. Он побледнел от злости и всё-таки пару раз ударил отца по лицу. 

— Успокойся! — я обхватила шею брата руками и потащила его к двери. — Уйдём! Он не стоит того!

Но Женя и не думал уходить. Он просто скрылся в комнате, а я же пулей вынеслась из квартиры. Успела прихватить только сумку. Размазывая слёзы по лицу, сбегала по лестнице. 

— Дурак! Зачем ты влез? — костерила брата на чём свет стоит. — И без тебя было фигово… Сказал бы правду! Зачем было лгать? Ещё и кинулся меня защищать!