Игорь Александрович, как всегда пунктуальный и одетый с иголочки, зашёл уверенным шагом и принялся раскладываться. Когда раздалась мелодичная трель, преподаватель первым же делом бросил взгляд на моё место. Не найдя меня, стал оглядывать аудиторию. У меня руки вспотели от страха. 

— Отсутствующие? — голос Игоря Александровича пробрал до мурашек. — Что? Нет отсутствующих? Значит, сегодня уникальный день! Стопроцентная посещаемость. Мы её отметим небольшим блицопросом, — мужчина сделал пару шагов к проходу. — Эй, галёрка! Я не собираюсь голос надрывать. Тут впереди полно места. Так что, s'il vous plaît! 

Я возненавидела всё на свете. Мало того, что самые каверзные вопросы достанутся мне, так ещё и сидеть перед самым его носом.

Студенты вяло и неохотно потянулись вниз. Я пристроилась в хвост, мечтая сесть к окну или где-то там, чтобы хотя бы кафедра и стол преподавателя были от меня как можно дальше.

Но Игорь Александрович ловко поймал меня за локоть среди разномастного потока и с напускной вежливостью процедил:

— Госпожа Самойлова, садитесь вот здесь!

В итоге я оказалась прямо напротив стола. Сердито повесив сумку на спинку стула, я скрестила руки на груди. Затем под укоризненный взгляд со вздохом сняла капюшон.

— Итак, блицопрос! Повторим недавнюю тему: тревожные расстройства. Отвечать нужно быстро. Самому активному добавлю автоматом балл на зачёте. Поехали!

Первый вопрос, как всегда, достался мне. Этого я ожидала и пыталась быть собранной, но в голове был один только клуб, поцелуи и те наглые прикосновения.

— Госпожа Самойлова, в двух словах объясните разницу между страхом и паникой.

— Страх — это тревога из-за определённого предмета или действия, присутствующего в жизни человека в конкретный момент. Паника же не имеет причин, резко ограничена во времени и часто сопровождается физическими реакциями — одышкой, головокружением, потливостью, тошнотой.

— Хорошо, один вопрос я вам засчитываю.

Выдохнув, немного расслабилась. Даже глаза закрыла. Игорь Александрович продолжал пытать студентов, а я понимала, что сейчас испытываю жуткий страх! И объектом моей тревоги был молодой мужчина, который будто нарочно прохаживался возле меня взад-вперёд, нервируя ещё больше.

— Госпожа Самойлова…

Я испуганно подняла голову. Мысли мои забрели вовсе не в нужную степь. Боясь прошляпить вопрос, нахмурила брови.

— Перечислите мне нейробиологические факторы фобических и панических расстройств.

И тут я села в лужу, потому что названия всех этих гормонов я не помнила. В моей голове крутились только адреналин и серотонин. Ровно то, что я испытывала в клубе, находясь рядом с Игорем Александровичем. Вновь меня занесло не в ту степь.

— Три, два, один. Не знаете, — голос мужчины опасно понизился. — Плохо вы мои лекции слушаете.

Болезненно покраснев, подняла глаза на преподавателя. Тот насмешливо смотрел на меня, прожигая своим взглядом насквозь. Будто не было толстовки, джинсов, а я снова оказалась в том тонком шелковом платье.

Опрос продолжился, а мне стало трудно дышать. Теперь, похоже, у меня начинается паническая атака.

— Госпожа Самойлова… — певучий голос мужчины выдернул меня из странного амёбного состояния. — Не витайте в облаках. Лучше перечислите мне пять типов специфических изолированных фобий на основе фокуса страха.

Я смотрела в глаза мужчине и понимала, что мои мозги устроили саботаж. Я не могла думать о чём-то другом, только о клубе, о договоре, о деньгах. И о том, что, похоже, Игорь Александрович с самого начала знал, кто я.

— Я… я… я не помню.