– Оливия? – позвал Руслан, и я уставилась на него.

Вот он, мой враг. Мой друг, мой любовник. Мой убийца.

– За что ты так со мной? – выкрикнула я, голос сорвался, окончательно стягивая с меня маску невозмутимости.

Они знают, я никогда не была стойкой. Но я научилась такой быть, когда не осталось выбора – ты либо собираешь себя в кулак, либо умираешь. Я собрала.

– За что?! – заорала я, вкладывая в голос все чувства, к которым не сумела подобрать слов, обнажая сердце. – Вы же знаете, что со мной! Знаете, и все равно издеваетесь!

Я повалилась на колени, давясь воздухом и слезами. Слова толпились в голове, не пуская друг друга. Еще немного и я сойду с ума.

Руслан вдруг принял позу для превращения. Выпрямился и расставил ноги, руки вдоль тела. Он смотрел вниз, сосредоточенный на себе. Он не превращаться собрался. Эту позу он принимает, чтобы усмирить боль.

Я ведь тоже знаю его слабые места. Знаю, что он чувствует.

– Я ненавижу тебя! – проорала я, пытаясь сделать ему больнее. Мне хотелось растоптать, размазать – морально, раз физически не могу. – Это твоя вина! Если бы ты не бросил меня в ту ночь, ничего бы не было! Я тебя проклинаю!

– Успокойся, Фасолька, – Зверь подошел, с тревогой глядя на меня. – Не надо, дорогая... Не доводи себя.

Но я уже чувствовала, что поздно: дыхание, стук сердца, сбоило все, словно тело утратило над собой контроль и пошло вразнос. Я не выдерживала и воспоминания хлынули – те самые, что сделали меня такой.

Которые разрушили мою жизнь навсегда.

18. Глава 18

Руслан смотрел на меня. Глаза изменились: человеческие, но полные тоски – мне кажется, он и сам винил себя. Может быть, больше, чем я его. Но мне было мало.

Это замкнутый круг. Кажется, еще немного, еще чуть-чуть и придет облегчение. Только нужно что-то делать – чуть быстрее бежать, чуть больше работать, чуть громче кричать. Но это ложь, в которую приятно верить. Облегчения не наступит. Никогда. Жестокая правда жизни, что поделать.

А я все равно пыталась.

– Все из-за тебя… – я зарыдала тише, теряя силы, в горле стало больно. Получались только сип и шепот. – Доченька моя…

Он упал на колени рядом. Обхватил голову, то ли пытаясь прижать к себе, то ли просто обнять. Сильное объятие возвращало в реальность – удерживало на месте мысли и чувства, с которыми я не справлялась.

– Хватит… Никто не виноват. Ты себя разрушаешь, Оливия.

Перед глазами темнело. Я с трудом втянула в себя воздух – с мерзким сипом, как будто задыхалась. Я и вправду не могла дышать.

– Оливия?

Звуки и картинка плыли – я теряла сознания. От эмоционального шока, недостатка воздуха – мне безумно хотелось отключиться, чтобы ураган внутри исчез. Он рвал меня на части.

Я застыла – каждый мускул, нерв, все стало неподвижным. Я не чувствовала тела. Смотрела в одну точку и ждала, когда меня, наконец, вырубит. Хотела вдохнуть, но не могла. А моему мозгу очень хотелось жить, и он заставлял меня дышать несмотря ни на что. Даже если сил нет.

Лицо напряглось и, кажется, дрожало – я уже не чувствовала.

– Оливия? Дыши. Дыши! – Руслан поднял мою голову, чтобы взглянуть в лицо. Не знаю, что увидел он, я видела расплывающиеся пятна. Кажется, Кир тоже был рядом. – Ты себя убиваешь! Вернись домой, все пойдет по-прежнему… Все забудется, дорогая!

Я, наконец, вдохнула – глубоко, словно из-под воды вынырнула. Этого воздуха хватило, чтобы закончить то, что я хотела сказать:

– Я никогда не прощу тебя за то, что ты меня бросил… Вы оба бросили!

Я попыталась подняться, но меня не пустили. Надо собраться, если я хочу дальше жить. Надо уйти… Но я задыхалась в их сильных руках, понимая, что не смогу вырваться.