Это меня просто выворачивало.

Потому что мой меня ненавидел. Так, что у меня ребра хрустели, как спички. Потому что мать… Мать, сука, просто ушла. Оставила меня с ним. С тем алкашом, который называл меня "ошибкой" каждый раз, когда я заходил в комнату.

Я свалил сам. Шестнадцать лет. Босиком, без рубля, но свободный.

И вот теперь эта девочка с глазами, как у щенка, страдает по папочке, который кинул её ровно так же, как кинули когда-то меня. И всё равно любит его.

Глупая. Слишком глупая, чтобы понять, что мир не про любовь. Мир про силу. Про тех, кто выживает.

Я сжал кулак, чувствуя, как ногти впиваются в ладонь. Она слабая. Но почему-то не сломалась. И от этого… я злюсь.

— Мне нужно в университет, — сказала тихо. Голос как у школьницы, которая боится, что её поставят в угол.

Я закатил глаза и не удержался от усмешки. Рафаэль даже не моргнул.

— Отвезу, — спокойно сказал он.

Лана напряглась.

— Нет. Я… Я сама доеду. У меня карточка есть, я спокойно...

Я резко откинулся на стуле, закинув ногу на ногу.

— Ты, крошка, не поняла. Это не обсуждение. Сказали — отвезём. Значит — отвезём.

Она открыла рот. Закрыла.

— Но я не хочу, чтобы…

— Помолчи, — сказал я, не повышая голос. Она замерла. Рафаэль даже не посмотрел на меня — потому что знал: я скажу ровно столько, сколько нужно.

Девочка дёрнулась. Захотела, видимо, сказать что-то умное, независимое. Но промолчала. Молодец. Учится. Быстро.

— Это… это унизительно, — пробормотала она.

Я рявкнул в смех.

— Унизительно было, когда ты чуть не расплакалась, потому что в туалет с открытой дверью не смогла сходить. А это — так, мелочь. Привыкай, Принцесса.

10. Глава 10. Лана

В машине царила гробовая тишина. Я сидела с прямой спиной, как будто это могло спасти меня, будто если не покажу слабость — он забудет, кто я и зачем со мной всё это.

Рафаэль вёл спокойно. Как будто мы не похищение разыграли, а просто едем в университет. Руки на руле — уверенные. Ни одного лишнего движения. Он вообще был пугающе спокойный. Как будто всё было под контролем. Потому что так и было.

— Я приеду за тобой, — сказал он вдруг, не отрывая взгляда от дороги.

Я медленно повернула голову.

— А если я…

— Нет «если».

Тон был ровный. Без угроз, но я поняла: это не просьба. Не предложение. Это факт.

Я сглотнула.

— Мне нужно будет поговорить с научным куратором, я могу задержаться.

— Значит, подожду, — коротко ответил он.

— Я могу сама доехать, — попыталась ещё раз.

Рафаэль усмехнулся — почти незаметно.

— Ты всё ещё думаешь, что ты свободна?

От этих слов внутри всё оборвалось.

Я отвернулась к окну, чтобы он не видел, как я снова кусаю губу. Чтобы не видел, как глотаю эмоции. Плакать рядом с ним было опасно. Слишком опасно.

— Я просто… хочу сдать диплом. И всё, — прошептала я.

— Вот и сдавай, — сказал он. — А всё остальное — не твоя забота.

Как же легко ему это давалось. Эти короткие фразы, в которых зашито всё: контроль, границы, власть. Он не повышал голос. Не давил. Он просто был таким.

Я прижалась лбом к прохладному стеклу. Дома меня ждал чужой страх. Здесь — чужая власть. А где была я — уже не знала.

— У тебя есть тридцать секунд на прощальные мысли, — вдруг сказал он, паркуясь у корпуса.

Я резко повернулась.

— Что?

Он пожал плечами.

— Вдруг захочешь сбежать.

— Это угроза?

Рафаэль посмотрел на меня. Ровно.

— Это реальность, Лана. Хорошего тебе дня. Будь умницей.

Я вышла из машины, будто из тюрьмы. Только шагнула — и вдохнула воздух полной грудью, как будто он был свободой. Хоть на минуту.

Нужно что-то придумать. Срочно. Как избавиться от них? Рафаэль — как камень. Арс — как мина замедленного действия. Я не знала, чего они хотят, что сделают, и сколько у меня есть времени, пока всё не станет хуже.