Плечо уже реально начинает болеть от всей этой амуниции и клюшки. Клянусь. Все это барахло весит тонну.

— Взаимно, Златинда!

А затем он выкидывает нечто совершенно странное. Решительно делает два шага на меня, забирает сумку с плеча и, развернувшись, идет по направлению к холлу, откуда доносится шум и гам. Должно быть, уже вывесили результаты.

— Эй! — кричу наглецу, бросаясь за ним вслед. — Ты чего? Отдай!

Хватаюсь за сумку, но с тем же успехом я могла бы посоперничать с самуистом. Одно легкое движение парня, и он отцепляет мою руку. Прет тараном через толпу, пока не находит моего близнеца.

— Нашел себя? — грубо спрашивает.

— Да, — озадаченно кивает Артем.

Переводит взгляд на не менее ошарашенную меня, что стоит позади Клюева.

— Молодец. Прошел. Но если будешь заставлять сестру таскать свое барахло, очень быстро вылетишь, — холодно отрезает, вручая Артему его сумку и клюшку.

Собственно, на этом Клюев просто разворачивается и был таков!

Что это было? Биполярное расстройство? Мозги у этого парня явно набекрень.

— Злат, ничего не хочешь рассказать? — как-то хитро на меня поглядывая, спрашивает Тема.

Раздраженно фыркаю и выпаливаю:

— Нечего рассказывать!

5. Глава 5

Злата

Я говорила, что ненавижу опаздывать? Так вот! Я снова несусь как угорелая по коридорам университета. А все почему? А потому что мой кретин близнец потерял ключи и мне пришлось возвращаться, чтобы отдать ему свои, поскольку он сегодня раньше возвращается домой.

Иногда у меня создается впечатление, что он пятилетний ребенок в теле почти двухметрового бугая. И если бы не очевидное внешнее сходство, то я бы настаивала на том, что в роддоме нам его подкинули.

Ну разве нельзя быть более дисциплинированным? Впрочем, чего я ожидаю от восемнадцатилетнего парня, у которого в голове только хоккей и девочки, которые ему без конца написывают? Ума не приложу, что они находят в Теме, но, без преувеличения, у него есть девушка на каждый день недели. В конце концов, они не знают, что в пять лет он описался от страха, потому что ему показалось, что в шкафу бабайка. Для них он — самец, а для меня растяпа и балда!

Пара уже началась минут десять назад, когда я наконец-то дохожу до нужной аудитории. Набрав побольше воздуха в легкие, тихонько приоткрываю двери и бочком-бочком, стараясь не привлекать внимания, пока преподаватель что-то увлеченно вещает студентам, двигаюсь в сторону скамеек.

Задеваю задницей какой-то цветок и, только благодаря своей отменной реакции, успеваю его перехватить до того, как он грохается на пол. Упс…

Ага, не привлекла, блин, внимания!

Теперь все взгляды обращены на густо краснеющую меня, в том числе и преподавателя. Он окидывает меня внимательным взглядом из-под тонких очков, выгибает брови и интересуется:

— Фамилия?

— Одуванова, — удается мне хрипло выдавить.

Я, конечно, девчонка боевая, но вот такое пристальное внимание терпеть не могу!

— Отмечаю вас. Присаживайтесь, Одуванова. Постарайтесь больше не опаздывать, чтобы не отнимать время у студентов, — коротко произносит, что-то чиркая в журнале.

С меня сходит семь потов, пока я оглядываюсь в поисках свободного места и, когда нахожу его, ноги намертво прирастают к полу.

Какая-то гадина навела на меня порчу! Или же это боги издеваются надо мной, потому что единственное свободное место во всей аудитории возле… Угадайте кого?

Самодовольно ухмыляющегося Клюева, который явно наслаждается моей неловкостью. Сволочь!

Да я скорее по горящим углям пройдусь, чем сяду рядом с этим недоумком!

Прищурившись, внимательно еще раз осматриваю аудиторию.