История про Полину и Айдара

"Миссия: разлюбить засранца" - https://litnet.com/ru/book/missiya-razlyubit-zasranca-b414858

9. Глава 9

Злата

Фу-у! Какое жалкое зрелище.

И почему многие девчонки находят Клюева очаровательным? Потому что то, как он сейчас запихивает свой язык в глотку одной девушке, при этом лапая другую за ягодицы отвратительно.

И все же… Вместо того чтобы отвернуться, я впериваюсь взглядом в эту троицу.

Он пытается съесть несчастную? И когда я думаю что это предел, Клюев отстраняется от девушки, откидывает голову на спинку дивана и та принимается покрывать его шею поцелуями. Этот Дон Жуан тем временем исследуют ротовую полость уже другой девушки.

Мерзость. Какая же мерзость.

— Клюев сегодня с цепи сорвался, — замечает Дроздов, с которым я танцую уже второй танец.

Как будто он до этого был ангелочком, в самом деле. Из тех слухов, что до меня доходили… Скажу так, этот парень крайне испорчен женским вниманием. А самое удивительное в этом то, что ему даже не пришлось напрягаться, чтобы две девчонки повисли у него на шее. Вот какие привилегии ты получаешь, когда являешься капитаном хоккейной команды, да и к тому же обладаешь смазливой физиономией и рельефным телом.

— Он по-моему вообще не отличается особым умом, — презрительно фыркаю.

— Ну последнее время его что-то сильно заносит.

Как будто мне есть до этого дело. Или до нашего танца, во время которого его рука лежала на моей талии, почему-то вызывая странные кульбиты в животе.

Не знаю, что это был за порыв, но парень выглядел так, будто если я оставлю его на танцполе, то его мир рухнет. И его отчаянная просьба… Смалодушничала, почему-то не смогла отказать, а теперь вот наблюдаю как он лобызается по очереди с девушками. Сказочный придурок.

Почему-то это картина вызывается у меня рвотные позывы, хотя мне должно быть абсолютно до лампочки.

— Так что, Злата, как насчет номера? — переводит тему Дроздов.

Ему удалось убедить Тему, что он меня с исключительно платоническим интересом приглашает на танец. Не то чтобы близнец на это купился. И, полагаю, если бы он не был так сильно занят тем, чтобы портить вечер Костровой, то следил бы за каждым движением Никиты. Полиция нравственности, чтоб его!

— Запомнишь на память? — с кокетливой улыбкой спрашиваю.

— Я хоккеист, а не Эйнштейн! Смилуйся, женщина!

Я разражаюсь хохотом. Меня веселит Дроздов. Он непринужденный и забавный. Не пытается выдать себя за того, кем не является. И, разумеется, это подкупает.

Никита все же получает мой номер телефона, а потом мы тепло прощаемся. Я направляюсь обратно к столику, где должна сидеть Аля. Темка давно ушел к своим пацанам, а также периодически я его видела в компании хоккеистов на втором этаже, где он чувствовал себя как рыба в воде. Вот так вот. Я как раб на галерах, а все веселье Темычу. И где, спрашивается, справедливость?

Когда я подхожу к столику, то напрягаюсь. Он пуст. Совсем. Кострова куда-то пропала, и я набираю ее номер, но дозвониться не могу. Озадаченно хмурюсь, затем набираю снова. Идут продолжительные гудки, и снова я остаюсь без ответа.

Черт! И куда ее понесла нелегкая?

Тогда я набираю Темыча, но с ним абсолютно идентичная ситуация. Кроме того, я не вижу его ни в компании ребят, ни среди хоккеистов. Время уже достаточно позднее, но не середина ночи. И я принимаю единственное верное решение, когда по пятому разу не получаю ответа ни от подруги, ни от брата.

Во-первых, заблокировать их и сжечь наши совместные фотографии, а во-вторых, отправиться домой.

Заплатив за воду и сок, которые мы цедили весь вечер, я направляюсь на выход. По-осеннему свежий воздух ударяет в лицо. Я сильнее укутываюсь в легкий плащ, который забрала в гардеробе, и снова пытаюсь дозвониться до подкидыша и уже бывшей лучшей подруги.