Испуганно кошусь из-под шлема на Дроздова, но тот, к счастью, уже отвлекся на девчонку из группы поддержки. Фух, пронесло…

Захожу в раздевалку со всеми, долго расшнуровываю и снимаю коньки, еще дольше копаюсь в железном шкафчике, перекладывая вещи из места на место, пока парни обсуждают всякую чепуху.

— Ну, Клюв, у тебя как будто вообще перерыва не было! Мы все еле ходим, а ты огурцом держишься!

Господи помилуй, еще чуть-чуть и Сережа Анисимов ему в ноги кланяться начнет! Да, Клюев в хорошей форме, но тренер и ему замечания делал! А значит, есть над чем работать. Всегда есть над чем работать.

— Еще бы! У него ж дядька в сборной играет. Это у них семейное.

— Я просто все лето занимался, а не по тусовкам шлялся, — закатывая глаза, фыркает капитан.

Такое впечатление, что его бесит повышенное внимание. Хотя, с чего бы это? Помнится, он любит когда девушки перед ним на коленях. Разве не это он сказал в нашу первую встречу?

— Ой, святоша какой! А кто у Петрова пол бара в одно рыло всосал? — подкалывает капитана Дроздов.

— Ой, иди ты!

Клюев отворачивается. Ребята идут в душ, кто-то выходит, кто-то заходит, потому что на всех кабинок не хватает.

Нет, душ меня не смущает, а вот то, что они расхаживают в одних, черт побери, полотенцах — очень даже!

Повернувшись, достаю смарт и с деловым видом принимаюсь в нем копаться.

«Я убью тебя, Темыч!»

«Все так плохо? Тебя рассекретили?» — моментально отвечает близнец.

«Нет. Но если ты не выйдешь на тренировки через неделю, то меня увезут отсюда в реанимацию. И больше у тебя не будет сестры!»

«Да ладно тебе, не драматизируй! Ты ж боец, Золотце!»

Вот паршивец!

Неожиданно я слышу звук упавшей ткани. Точнее, полотенца. Поднимаю голову и, клянусь, мои глаза чуть не вылетают из орбит.

Прямо перед собой я вижу голую круглую подтянутую задницу Кузнецова!

Резко отворачиваюсь, стукаясь больно шлемом об дверь.

Черт! Черт! Черт!

— Эй, ты чего, Одуванов? Да сними ты уже этот шлем! — хватает меня за плечо Кузнецов.

Он до сих пор не одетый! И парня ничего не смущает! Отскакиваю, точно как от огня.

— Да забыл что-то… Пойду в душ, — грубым голосом сдавленно выдавливаю.

Схватив полотенце, банные принадлежности и одежду, стрелой несусь в душевые. Меня спасает только то, что все заняты своим делом и никого не волнует почему я переодеваюсь в самой душевой кабине, которая, спасибо господи, закрывается на щеколду.

Только тут снимаю шлем и всю экипировку. Долго я так скрываться точно не смогу. Это сегодня все ребята на адреналине и есть что обсуждать. Темычу гипс должны снять в конце недели, а это еще минимум две тренировки. И как это пережить, и при этом не попасться?

Нужно наверное заходить последней в раздевалку, а не со всеми. Или переодеваться в другом месте. Точно! В следующий раз поищу какую-нибудь кладовку и после трени незаметно исчезну. Я новенький, меня и не заметят.

Собственно, с такими мыслями я принимаю душ, слушая как вдали раскатисто смеются парни, как хлопают дверцы душевых, когда кто-то заходит или выходит. Наконец-то когда тишина становится мертвой, я одеваюсь и, боязно выглянув из кабины, внимательно осматриваю помещение.

В душевых никого, потом буквально на носочках подкрадываюсь к раздевалке и выглядываю из-за угла.

Расслабленно выдыхаю, тоже никого не замечая. Более того, все ящики закрыты, а значит все ребята уже ушли.

Обуваюсь в кроссовки, хватаю тяжеленную сумку с формой и клюшку. Сердце отбивает неровный ритм, а дыхание сбитое от пережитого стресса. И тем не менее я с шальной улыбкой, от того что все идет по плану, смело открываю дверь, выхожу в коридор и тут же натыкаюсь на Клюева. Он, похоже, как раз собирался заходить в раздевалку.