Маше сказал сразу. Зачем? А хрен его знает. Наверно, чтобы не тащить на себе еще и груз недомолвок. Обрыдло… Подписок — сортир обклеить можно, так что как-нибудь без личных тайн на последок.

После такого известия, моя красавица примерно час усиленно морщила лобик. Потом был романтический ужин, роскошный, восхитительный секс, самый лучший за несколько последних месяцев… а утром она собрала вещи и сказала: «Извини, Стас. Хочу помнить тебя таким, как сейчас — полным сил. А не дряхлой развалиной, писающейся под себя»

И вот я стою босиком на лоджии шестого этажа и гляжу вниз, то ли для того, чтобы окончательно проститься с прошлым, то ли, чтобы просто запомнить этот миг…

Человек, вообще, существо странное и редко полностью отдает отчет поступкам. Ну, гляну я еще разок: полюбуюсь, как грациозно нырнет в такси ее изящная попка, которую я прошлой ночью со всей страстью вминал в матрас, и что? Что изменится? Прошлое, хоть молись, хоть застрелись, не вернуть, а будущего нет…

Кстати, что-то долго ее нет. Такси ждет, а Маша из подъезда не выходит. В лифте застряла что ли? Типа, насмешка судьбы? Или это для меня восприятие времени ускорилось? Из-за стресса.

Я глотнул еще разок… Сунул в рот сигарету, прикурил не спеша. Пару раз затянулся, пытаясь соорудить из дыма кольца, но, так как это у меня и раньше не получалось, не удалось и сейчас. Чудес не бывает. Не в этой жизни, во всяком случае.

Потом снова глянул вниз.

Вики не было… Да и вообще, странно… девятый час, а на улице пусто, как будто не рабочий день, а утро Нового года. А главное, воздух какой-то неправильный. Дрожит, как в жару над раскаленным асфальтом. Или в пустыне… Того и гляди, вдали мираж возникнет.

А-а, наконец-то запиликал сигнал открываемой двери, и моя, теперь уже бывшая, девушка вышла на улицу.

Чёрт... Как же все-таки она хороша…

Хороша Маша, да не наша… Смирись и привыкай.

Копаясь в собственных чувствах, странный, нарастающий гул услышал не сразу. Вернее, внимание не обратил. Город не деревня, здесь все время что-то гудит и ревет. Полная тишина в каменных джунглях не наступает никогда. Даже самой глубокой ночью. И жители мегаполисов свыкаются с ней, как с постоянным фоном. Как живущие на побережье, с шорохом прибоя.

А поскольку глядел вниз, прощальным взглядом провожая девушку, несколько десятков темных пунктиров, стремительно движущихся по небу, заметил не сразу. Да и когда заметил, потребовалось время, чтобы мозг принял информацию и осознал.

Черточки тем временем заметно подросли и потолстели. И звук… непривычный, ни с чем не сравнимый, но безотчетно вызывающий тревогу. Как надвигающаяся гроза.

Зато, когда понял, что именно вижу, действовал уже не раздумывая, невзирая на всю, кажущуюся, абсурдность происходящего. Мозг буквально вопил, что это бред! Что подобное невозможно, а спинной мозг, отвечающий за самосохранение организма, уже заставил тело действовать.

Одним прыжком я преодолел порог балконной двери, и не теряя ни секунды, рыбкой занырнул под, стоявший в углу комнаты, стол. Старинный, крепкий, еще из тех времен, когда мебель делали из дерева, а не фанерной прессовки. Давно хотел выбросить или антикварам сдать, да все как-то рука не поднималась. Семейная реликвия…

Гром и раскаты взрывов, домом тряхнуло, как спичечным коробком… Ахнули стекла. Застонала сталь, заскрежетал бетон… Удар. Затрещала столешница. Крики, грохот… все слилось в одну бесконечную, адскую какофонию, казалось, длившуюся целую вечность. А потом — тишина.

Резко. Словно уши воском залило. Я даже головой помотал и сглотнул пару раз, пытаясь вернуть слух. Пока не услышал, как где-то журчит вода. Размеренно и мирно. Словно, кто-то просто забыл довернуть кран.