— Ты не очень-то хорошо ее воспитал, Леонид.

— Может, закончить уже ее мучения?

Пытка длилась и длилась, перед глазами Тесс завертелись белые круги.

— Достаточно, Генрих. Ты ее убьешь, — спокойно распределяя фишки, сказал Леонид. Красавчик выпустил ее руку, весь его рот был в крови, он прошелся языком по клыкам.

— Сладкая девочка. Выпить бы тебя до дна, — алчно прошептал он и откинул руку.

Тереза валялась около стульев, судорожно хватая воздух ртом, в шоке прижав к себе руку. Все запястье было располосовано, словно в него впился дикий зверь. Кровь лилась струей и запачкала платье и ковер.

— Я попрошу тебя оплатить мои убытки, Генрих, — вздохнул Леонид досадливо. — Это ранильский ковер, чтоб ты знал.

— Сколько заплатить, чтобы ты отдал мне девчонку?

— Ты и так проиграл достаточно. Мадам не одобрит твое расточительство. — Леонид взглянул на нее, веля убираться. Тесс, глотая слезы безумной боли, поднялась, но не устояла и снова рухнула на пол. Раздался еще один взрыв едкого смеха.

— Я что, был так неосторожен? — посетовал франт.

— Она слишком мягкотелая, Леонид, не вздумай обратить ее, — Тереза не знала, кто это сказал, но голос был не женский. Может быть, толстяк? Она сжала зубы, поднялась. Глядя на маркиза, дрожа от боли и пошатываясь от кровопотери, сделала неловкий книксен и вышла из комнаты.

16. Глава 11. Урок от мэтра

За дверью так и стоял Морхед. Без слов подхватил ее на руки и понес в ее комнату. Тереза дала себе волю поскулить от боли. Слезы градом покатились по ее лицу.

Она зажимала руку, но кровь все текла и текла, и Тереза испугалась, что Морхед не удержится да и прикончит ее от голода. Как же она их всех ненавидела! Всех до единого! Скоты! Ублюдки! Мрази!

— Ну тихо, тихо, не дай Творец, услышат. — Морхед принес ее в ее спальню и поставил на пол. Из кармана достал пузырек с лекарством и стал капать ей на руку.

Тереза плакала. Не могла остановиться. От обиды, боли и собственной беспомощности. От лютой злости на всех, кто был тут — богатых, сильных, опасных. Как бы она хотела быть такой же сильной, чтобы всех их убить! Всех до единого передушить своими руками.

— Ох, ну куда тебе такие мысли, котенок? Остерегись. Бойся их, так тебе будет безопаснее.

— Я не боюсь их! Я их ненавижу! Ненавижу! — прошипела Тереза в ярости.

— Они телепаты, что они с тобой сделают, если услышат тебя сейчас?

Но ей было так больно, что уже стало все равно. Лекарство подействовало, ее рана затянулась. На запястье осталось большое красное пятно свежей кожи. Тереза, тяжело дыша, приходила в себя.

— Спасибо, Морхед, — искренне поблагодарила она.

— Это приказ маркиза, — напомнил он хмуро, но Тереза не хотела слышать. Она помнила, как Леонид безразлично глядел в свои карты, когда она валялась около его кресла, истекая кровью.

— Почему они такие?!

— Потому что Генрих прислал маркизу Франциску Балера. И он хочет, чтобы мэтр обратил ее. И ты в его планы не входишь.

— Почему?! Почему ее он защищает?

— Почему, почему. — Морхед повернул ее к себе спиной и стал неловко расшнуровывать платье. — Потому что хочет шпионить за делами мэтра, вот почему.

Тереза замерла от ужаса. Он ее раздевает?! Он… что?!

— Да не бойся ты. Сама же не сможешь, а горничные все ушли. Нужна ты мне больно, — прогудел здоровяк, и Тереза чуть расслабилась.

— Забирайся в постель. И не высовывайся лишний раз. Не играй с ним в игры, не заключай сделок. Маркизу ты покуда нужна, но его терпение не безгранично. Поняла?

— Да, — слабо выдохнула Тереза. Ее первое красивое платье валялось испорченной тряпкой под ногами. Такое красивое, такое нежное. Голубой шелк был заляпан бурыми пятнами крови.