Водитель дает мне одобрение выйти.

Выхожу и вдыхаю воздух полной грудью. Приятно пахнет хвоей. Вадим покидает свою тачку под руку с рыжей бестией. Увидев меня, подзывает пальцем, как какую-то собачонку. Стиснув зубы, я подхожу.

— Сегодня будешь обслуживать меня, — заявляет Воронов, а я вместо того, чтобы слушать, наблюдаю за тем, как баба целует его в шею и облизывает за ухом. Похотливая сучка! — Будешь приносить мне выпивку и выполнять прихоти Миланы. Справишься с этим простым делом сегодня, возьму к себе в личные помощницы, уяснила?

— Угу, девочка на побегушках, а не помощница, — бормочу себе под нос.

— Не слышу ответа, Алиса.

— Поняла, я поняла.

— Зай, идем скорей. Нас уже все заждались, — мурлычет рыжеволосая стерва и тянет Воронова за собой.

Кажется, мы приехали не к нему домой, а к кому-то в гости.

Что тут еще сказать? В голове только одно слово крутится: «блядь». И оно как никогда лучше описывает всё мое мироощущение и отношение к ситуации.

8. Глава 8.

Ненавижу ждать.

Мне кажется, что это самая тупая трата времени, которую только можно себе придумать. Я люблю действовать. Пусть часто из-за этого набиваю себе «шишки», но, на мой взгляд, это лучше, чем просто стоять и ждать непонятно чего.

Движение — это жизнь. Правильно?

Этому принципу я подчиняюсь столько лет, сколько себя помню. Нет, конечно, иногда хочется и отдохнуть, но в основном я привыкла что-то делать: убираться, готовить, шнырять по карманам прохожих, потом от них же убегать и всякое тому подобное. А сейчас я стою неподалёку от Воронова и его подружки, ожидая, когда ему стрельнет в голову что-то мне приказать сделать.

Это унизительно. Но я понимаю, что у меня нет другого выхода. Смешно получается, сама же Лесю и Петю учила не влезать в чужие банды, а по итогу и себя, и друзей втянула в такую трясину, из которой вряд ли уже получится вылезти без последствий. Ловушка сработала блестяще. Причем, Воронов для этого почти что ничего толком и не сделал.

С другой стороны, я успокаиваю себя тем, что всё не так уж и плохо. Петя с Лесей пристроены, да и я тоже. Да, может, и не самая лучшая работа в мире, но и мы не выходцы из королевских семей. По сути, жаловаться не на что. Тут нужно только радоваться.

Замечаю, как рыжая мымра иногда поглядывает на меня. Уверена, если бы она могла, то непременно уничтожила меня своим ядовитым взглядом.

Наша неприязнь взаимная, пусть я до конца и не понимаю, почему баба Воронова настолько меня не переносит. Как правило, такие как эта богатенькая цыпа, на таких, как я, смотрят либо с пренебрежением, либо делают вид, что меня не существует. К такому отношению я давно привыкла, но уж точно не к такой жгучей ненависти, что отчетливо прослеживается в голубых глазах Миланы.

Хорошенько заправив водолазку в брюки, как бы укрепляя свою «броню», я продолжаю ходить за сладкой парочкой, будто тень. Никто из богатеньких гостей, которые подходят к Воронову, не обращают на меня внимания. Это оказывается единственная мелочь, которое облегчает мое пребывание в чужом доме.

— Принеси мне виски, — приказывает Вадим, кивая в сторону небольшого круглого столика, где на подносе стоят уже наполненные стаканы с алкоголем. — И один кубик льда брось.

Молча семеню к столику. И зачем Воронову вообще понадобилась личная девочка на побегушках? Боится, что его могут отравить? А не боится, что это могу сделать я? Да нет, на такое я бы никогда не пошла.

Беру стакан и ищу взглядом лёд. Нахожу ведёрко с кубиками льда и щипцы. Кое-как, совсем неумело, подцепляю льдинку щипцами и аккуратно опускаю в напиток. Получается не так-то и плохо. Я горжусь собой, будто только что сделала нечто невероятно трудное.