Мне не нравится, что она дерзит. Хочется напомнить, кто здесь главный. Но и нравится – тоже. Потому что ее поведение подтверждает, что она справится с трудностями. И я здесь… уже не главный.

- Лучше бы мужа с плеткой, чтобы не искать любовника, - мрачно произношу я. – Искренний совет.

- Как мило…

- Я дам тебе контакты одного человека… Пожалуйста, не ищи никого по форумам или клубам. Этот человек… поможет тебе. Познакомит с хорошими людьми, которые точно не обидят.

- А ты? Как же ты? Надеешься обойтись без привычной дозы?

- Попробую пройти курс лечения.

- Да что же у тебя там за жена такая! – восклицает Ника в отчаянии. – Ради нее ты готов глотать таблетки и промывать мозги! Хотела бы я хоть раз взглянуть на эту идеальную женщину!

- Обычная у меня жена…

- Ты ей даже не изменяешь!

- Изменяю. Измена не здесь. – Я показываю на пах. – Измена в голове.

- Ты говорил, если мы когда-нибудь переспим, то больше никогда не встретимся. Ты уходишь навсегда. Давай переспим.

- Ника, нет…

- Но ты же утверждаешь, что уже изменил!

Как мне объяснить ей? Если мы переспим, я стану предателем, потому что уже не смогу вернуться к жене.

- Неважно. Я не буду с тобой…

- Тогда уходи. – Ника вдруг снова становится спокойной, и голос ее звучит холодно. – Уходи прямо сейчас.

- Ника…

Просто уйти? Я думал, мне придется утешать ее, держать за руку… А она меня прогоняет? Но как уйти, если я вижу, что ее спокойствие напускное! Да, она сильная. И справится. Но сколько слез прольет… Сколько боли пропустит через себя…

- Игорь, я никогда не забуду того, что ты для меня сделал. Не уверена, что когда-нибудь смогу вернуть этот долг. Если бы не ты, я давно была бы мертва. Но сейчас… нам лучше расстаться. Если хочешь еще что-то сказать… или, может, забрать свои вещи… Потом, хорошо?

- Хорошо, - соглашаюсь я.

Не потому что хочу, а потому что это единственное, что я могу сейчас сделать для Ники. Хотя тревога за нее сильнее здравого смысла.

- Но ты обещаешь, что ничего с собой не сделаешь?

- Ты же знаешь, что не сделаю. – Ее губы кривятся в усмешке. – Вероятно, я сильнее твоей жены, если ты уверен, что ее убьет известие об измене, а мне ты сообщаешь о расставании.

- Ника, я побуду с тобой до утра…

- Уходи. Игорь, ты прекрасно знаешь, если я захочу вскрыть вены или выброситься из окна, смогу сделать это и позже.

Мало того, что я чудовище, я еще и жалкое чудовище. Такое впечатление, что мужик с яйцами в этой комнате – Ника, а не я. Но для нее так даже лучше. Ника мазохистка, но не сабмиссив. Она будет страдать, но поднимет голову и пойдет дальше. Ей не нужно, чтобы кто-то управлял ее жизнью.

Медленно одеваюсь, не спуская глаз с Ники. Она стоит у окна и смотрит на улицу, как будто там происходит что-то интересное. А я повязываю галстук, застегиваю пуговицы… и ощущаю себя так, как будто все происходит не со мной. Это сон. Жуткий кошмарный сон, который должен вот-вот закончиться.

- Игорь, минутку… - просит Ника и поворачивается ко мне. – Сними.

Она показывает на кожаное украшение на шее, символ нашей связи. Когда-то я подарил ей ошейник в шутку, а она приняла его, как обручальное кольцо.

Блять…

- Сними сама.

- Нет. Ты застегнул его, ты и снимай.

- Что за ребячество, Ника?

- Ты же сделал выбор. Или нет?

- Нет. Если бы я мог выбирать, я выбрал бы тебя.

Произнеся эту фразу, я сбегаю – быстро и позорно, как последний трус. Зачем я это сказал? Мое признание не облегчит Нике расставание, подарит надежду. И продлит агонию…

Но я не смог снять с нее ошейник. Значит, оставил надежду и себе.