Скребу пальцами по нежной коже. Не отрываю взгляда от нашего отражения.

Это так возбуждает.

- Нет, - твердит девчонка, чуть не плача. Все пытается освободиться.

И надо бы ее отпустить, но не могу. Словно какая-то сила, которая сильнее меня, заставляет мять это хрупкое тело.

Толкаю пальцы дальше и нащупываю сосок.

- Ах, - тихо выдыхает девчонка и наклоняет голову.

Я начинаю пальцами ласкать уже твердую вишенку. Да, я помню, какие у нее соски. Темные. Как вишня.

Я же вижу, что ей нравится. Мурашки покрывают шею и зону декольте. Пальцы, вцепившиеся в меня, подрагивают.

И все равно Ника пытается убрать мои руки. С силой отталкивает.

Поднимает на меня взгляд в отражении. Это немая дуэль. Мы не сводим глаз друг с друга. При этом она пытается убрать мои руки, которые настойчиво мнут ее грудь.

И это возбуждает. У меня все сводит в паху. Я поджимаю яйца и чуть сгибаю ноги в коленях, чтобы уже каменным членом пристроиться четко ей между ягодиц.

Сука.

Понимаю, что хочу ее.

И почему-то уверен, что и она хочет. Вон как ротик призывно приоткрыт. И дрожит. В моих руках дрожит.

Не сводя с нее взгляда, я вынимаю одну руку из декольте и быстро задираю чёртово платье. Обхватываю ладонью внутреннюю сторону бедра и большим пальцем вожу по тонкой ткани трусиков.

- Сейчас я дам тебе то, что ты так долго выпрашиваешь, - хриплю, касаясь губами ее шеи сзади. Волосы Ники собраны наверх и я вижу, как бьется тонкая голубая ниточка на шейке. – Думаешь, я не понял, что ты давно этого хочешь? Даже в парилку пришла. Понравилось, как я мял тебя там, в комнате?

Говорю это как в бреду. Я сам не верю в свои слова, но хочу произнести их. Может, потому что хочу сам поверить в них?

Плевать.

Сейчас она в моих руках.

Проталкиваю большой палец под ткань трусиков и стискиваю зубы.

Как же там горячо и гладко. И легкий пушок сверху. Обвожу его. Аккуратная стрижка.

- Отпустите меня, - цедит Ника, зло сверкая глазами в отражение. – Вы мне противны.

- Правда? – ухмыляюсь, проводя кончиком пальца между складочек.

Врет, конечно.

В трусиках-то мокро.

Закрываю глаза от предвкушения. Я трахну ее. Точно трахну.

Мне это нужно. Просто нужно.

А с Виктором потом решу.

Двумя пальцами сжимаю сосок и тут резкая боль. Такая сильная, что я даже глаза распахиваю. И искры.

33. 33. Илья

Отпускаю девчонку и хватаюсь обеими руками за место, откуда идет эта острая боль.

Пока прихожу в себя, Ника уже успевает отскочить и поправляет платье. Смотрит на меня, нахмурившись. А я стою, чуть ли не скрючившись.

Опускаю взгляд. И понимаю, что эта стерва ударила меня своей шпилькой. И ударила четко по яйцам. Они до сих пор ноют.

Я уже не чувствую возбуждения. Только боль.

Я не помню, когда получал по яйцам. Да никогда! Мои яйца только гладили и лизали.

Вот тварь.

Зло рычу и делаю шаг к девчонке, но она на этот раз оказывается проворнее. Тут же отпрыгивает к двери и щелкает замком.

И, вот, я уже один стою в женском, блять, туалете и пытаюсь хоть как-то прийти в себя.

Мну ширинку. Член, естественно, уже обмяк и ничего не хочет.

Открываю кран и плескаю холодной воды на лицо. Смотрю в отражение, уперевшись руками в столешницу.

Дожил, блять. Какая-то девчонка обвела вокруг пальца.

Тут дверь приоткрывается и в комнату заглядывает пожилая женщина. Удивленно смотрит на меня. Потом смотрит на дверь.

Да, не ошиблась ты.

- Приспичило, - отрываю салфетку и вытираю лицо. – Не добежал, - говорю я и быстро выхожу.

Замечаю у входа Виктора. Он стоит с Никой. Держит ее за руку, заглядывает в глаза.

Иду к ним.

Интересно, что эта сучка ему рассказала.