— Безумно. Все нравится, даже больше, — отвечаю с лёгкой улыбкой на губах и ловлю на себе взгляд Рашидова, искрящийся, переполненный восхищением.

Смотрит на меня как на какое-то божество. Словно не может никак насмотреться.

— Я уже говорил, что ты очень красивая, Алиса? А когда улыбаешься, особенно.

Щёки покрываются румянцем.

— Попробуй десерт, готовил профессиональный шеф повар по моему приказу, — двигает ко мне тарелку с воздушной массой в стеклянном стаканчике, украшенной ягодами.

Я пробую. Это правда нереально вкусно! Тает на языке. Я даже тихонько помуркиваю, смакуя каждую ложку, растягивая удовольствие. И настроение на максимум. Не замечаю, как отвлекаюсь от удручающих мыслей, как мне легко становится, хорошо и спокойно.

Беседа продолжается. Пока мы болтаем о доме, о том, как здесь всё устроено, что ещё нужно будет сделать или переделать. Отойдя от тяжёлой послеродовой недели, я внезапно вспомнила про своего отца.

Я звонила папе! Целую неделю пыталась дозвониться, но он не отвечал. Может что-то со связью? Он ведь сейчас живёт за границей. Мне пришлось его отпустить. Иначе, оставшись совершенно один в доме, он опять бы принялся грешить.

Папа вылечился от зависимости. Он несколько месяцев лежал в реабилитационном центре и вышел оттуда другим человеком. Мы виделись всего пару раз после его выздоровления. А потом он решил уехать заграницу к другу и опять попробовать открыть дело. На это раз спонсором будет друг. Все под ответственность друга, а отец будет просто его помощником. Я отпустила отца, он упросил меня на коленях. Ведь когда наша сделка с Ахмедовыми завершится я должна буду продолжать учебу. Поэтому ему нужно работать, он у меня трудоголик, который вечно стремиться к тому, чтобы найти себя и самореализоваться.

А вообще я мечтала, чтобы отец забрал меня в Германию, после того, как я отдала бы малыша. Я бы больше не смогла находится в городе после того, что бы сделала. Этот город напоминал бы мне о Саиде и Самире каждый божий день. Но сейчас планы изменились.

Вестей от отца всё нет и нет. Я решаю попросить помощи у Османа.

— Осман! Я уже долгое время не могу связаться с папой. Когда я родила, я пыталась до него дозвониться. Он ведь уехал за границу, чтобы построить там бизнес со своим давним знакомым, но он не выходит на связь уже неделю. Я переживаю, можешь его найти?

— Без проблем, — лицо Рашидова становится крайне серьёзным. — Сейчас я сделаю пару звонков, у меня в Германии есть хорошие знакомые, они помогут. Он ведь в Германии?

— Вроде да.

Закончив с обедом, мы одновременно поднимаемся со стола.

— Тогда ты иди к себе, осваивайся потихоньку, а я займусь твоим отцом.

— Ещё раз спасибо!

— Не благодари. Ненавижу твои слёзы, ты же знаешь.

Мужчина делает шаг навстречу, ловит меня за запястье, притягивает к себе и крепко обнимает. А потом мы ненадолго расстаёмся. Я отправляюсь кормить Самирчика и хочу осмотреть спальню, в которой теперь буду жить.

К счастью, вечером папа всё-таки мне перезвонил.

— Алисочка, котёнок! Прости старого хрыча! Связи вообще не было, мы с Борькой отъехали в одно место, присматривали земли для проекта. А потом я ещё симку потерял. Сильно переживала?

— Очень! Ты до смерти меня напугал! Если бы ты только знал, что произошло за эту неделю.

— Что? —  голос папы наполнился явным испугом.

Я выдохнула с облегчением, что он объявился, и обрадовала папу новостью.

— У тебя внук родился! Но отец малыша… погиб. И все те, кто заключил с нами сделку... Мертвы.

— Как это?

Шорох. Связь барахлит.

Как будто папа, запаниковав, телефон из рук выронил.