10. Глава 10.

— Вот ты и дома, милая!

Перед мордой навороченного джипа величественно распахиваются ворота. Охранники по сторонам с автоматами вытягиваются по струнке, когда массивный, чёрный лакированный зверь медленно заезжает на территорию дома.

Я хмурюсь, пытаясь припомнить места. Вроде помню, а вроде нет. Странные ощущения… Да, я знаю этот двор с дорожками, знаю сад с большим фонтаном и резными беседками, знаю даже бассейн и много чего ещё.

Но когда я думаю об этом, ощущаю пустоту. Пока я лежала в больнице, Осман старательно подсовывал мне фотографии. Они должны были помочь мне вспомнить о прошлой семейной жизни с этим мужчиной. Однако я, смотря на них, понимала только одно: если вырезать с них мою фигуру, ничего не изменится.

Я здесь чужая.

Как бы ни старался Осман, отчуждение накатывает на меня волной. У меня леденеют пальцы.

Супруг первым покидает джип и обходит машину, не торопясь. Он распахивает дверь и предлагает мне ладонь. Без его поддержки я не смогу вылезти из этого танка, уж точно! Такая высокая подножка и неустойчивые, хоть и красивые туфли.

Осман поддерживает меня, разумеется. Я же как корова на льду: блузка тесная, в ней очень жарко, юбка узкая, каблуки на туфлях слишком высокие и тонкие! Они мне маловаты.
— Осман, мне нужна другая обувь, да и одежда… Туфли малы, и блузка сильно в плечах жмёт.

— Ой рыбка, не переживай. Ты всегда носила именно этот размер. Это твои любимые туфли и твоя любимая блузка. Я специально тебе их принёс.

— Понятно, — пожимаю плечами.

Наверно я была шопоголиком. Взяла себе эти туфли просто потому, что в мире существует всего один размер. И мучаюсь, ведь быть стильной — это главное.
Я ещё не очень хорошо себя чувствую после аварии, отлежалась бы лучше в больнице, но Осман забрал меня домой под свою ответственность, сказав, что мне будет обеспечен медицинский уход на дому.

Я неловко опираюсь на его ладонь, а он держит меня как хрустальную вазу.

— Моя королева Белла… — оглашает на весь двор и разворачивает лицом к мужчине с камерой на плече.

— Улыбочку! Раз-два… Ещё пару кадров! — требует нанятый фотограф.

Я выдавливаю из себя улыбку на камеру. Супруг закатил в честь моего возвращения грандиозный праздник!

Он водит меня по двору. За нами по пятам следует фотограф, снимая всё происходящее. Для семейной хроники, догадываюсь я, и стараюсь вести себя естественно.

— А вот здесь, помнишь? — рассказывает Осман. — Ты сама выбирала эту плитку для двора. Мы ещё так сильно поругались.  Ты хотела розовый мрамор, а я — коралловый. Глупость какая.

— Мы помирились? — спрашиваю рассеянно.

— Разумеется. На складе строительных материалов, — шепчет, наклоняясь к уху. — Ох, как горячо мы с тобой мирились. Я брал тебя сзади у стены, а ты…

Он шепчет мне непристойности, а я едва не реву.

Хоть убейте меня, хоть режьте на кусочки, но я не верю в то, что он говорит. Моя душа мертва. Совсем ничего не отзывается внутри…

— Знаешь, сегодня очень жаркий день. Я хочу пойти в дом, отдохнуть…

Но Осман тянет меня в сад и с гордостью показывает мне круглый столик, накрытый белоснежной скатертью. Столик накрыт и роскошно сервирован.

— Давай отметим, милая. Неужели ты не належалась в больнице? — ласково журит меня супруг.

Он едва ли не силой усаживает меня за столик. Рядом начинает порхать официант и открывает серебряную крышку с большого блюда. Там покоится большая бархатная коробочка. Слишком большая и длинная, чтобы там лежало кольцо. Скорее всего, там нечто другое! Я улыбаюсь, Осман подначивает меня:

— Открой же скорее!