Самир захлёбывается криком ещё громче.

Я наклоняюсь, целуя его.

Возможно, если бы я не наклонилась, я бы смогла увидеть... Отреагировать.

Но я целую лобик Самира. Отключаюсь от всего мира. Материнское сердце жаждет лишь одного — чтобы сыночек перестал плакать. Одной рукой я массажирую его животик — вдруг он твёрдый от колик…

Весь мир сейчас — в моём сыночке. Ко всему остальному я глуха и слепа.

Именно поэтому я слишком поздно слышу, как распахивается дверь автомобиля с моей стороны.

Вздрагиваю. Оглядываюсь.

Но уже слишком поздно.

Слишком…

На меня в упор смотрит дуло чёрного пистолета. Я вижу только его, цепенея от страха. Накрываю Самира собой.

— Что вам нужно. Что вы хотите…

Щелчок. Сухой и ледяной. Бездушный щелчок машины убийства.

Чёрное дуло тычет в сторону младенца.

Незнакомец говорит прокуренным, грубым голосом:

— Ахмедовы должны сдохнуть. Все. Привет от коллег по бизнесу.

— Нет. Нет. Нет.

Мой истошный вопль заглушает всё. Я бросаюсь вперёд, подминая Самира, накрываю его крошечное тельце своим.

— Не трогайте ребенка. Лучше убейте меня, — молю.

Если бы я знала, кого умоляю. Но на ублюдке надета чёрная шапочка с прорезями для рта и глаз. Его глаза потухшие и без интереса.

— Неужели вы убьете. Он малыш. Он ангел… Он еще ничего и никому не сделал.

— Это всего лишь моя работа. Уйди в сторону, — просит равнодушно. — И ты не пострадаешь.

Как спастись из этой ситуации. Думай, Алиса, думай… Я не могу отдать ублюдкам самое ценное. Не могу позволить им убить сыночка. А они — твари. Трусливые шакалы. Подгадали момент, когда Османа — моего защитника — не оказалось рядом. И напали. Исподтишка, со спины. Как предатели.

Я вспоминаю слова Османа. Он сказал, что на празднике конкуренты Саида убили всех.

Всех, кроме его Наследника.

Твари желают окончательно стереть с лица земли фамилию грозного авторитета.

Без следа. 

Но я не дам им сына. Ни за что.

— Я хочу вылезти из машины, — говорю для отвода глаз.

Извернувшись, я бросаюсь на ублюдка с голыми руками. Гремит выстрел…

Ещё и ещё.

Острые вспышки боли пронзают моё тело ржавыми кинжалами. Как будто меня кромсают живьём. Всё перед глазами погружаются в чёрную воронку боли.

Мир начинает гаснуть, но я держу Самира под собой и шепчу ему слова утешения.

Последнее, что я помню — это мои скрюченные пальцы. Я цепляюсь ими за одежку Самира. Изо всех сил.

Рукоять пистолета больно лупит меня по запястьям. Кости хрустят.

Последний мучительный рывок. Тянусь за смыслом своей жизни. Удар по голове.

Бах.

Бах. Бах….

— Отцепись, сука припадочная, — зло шипит похититель.

Самир истошно вопит. Он хочет ко мне. Он всё чувствовал раньше меня - что случится непоправимое.

Я цепляюсь за ублюдка из последних сил. Держусь за его ногу, почти ничего не понимая.

Он стряхивает меня, как кусок грязи.

Поднимает ногу. Заносит её над моей головой.

Бум…

Последний удар в висок парализует меня на месте.

Светлое пятно, Самир в нежно-голубом комбинезончике, отдаляется от меня.

Всё тонет во мраке…

9. Глава 9.

— Как ты солнышко?

Чей-то голос зовёт меня. Он манит меня выйти из темноты и мрака. Но я не хочу. Мне и тут хорошо — тепло, спокойно и очень тихо.

Но мужчина не сдаётся и настойчиво тянет меня своим ласковым голосом и нежными прикосновениями.

Мои глаза закрыты. Но мужские губы скользят по лицу. Он целует мои веки и щеки, ласкает губы как будто пёрышком. Щекочет их волосками брутальной бороды.

Я морщусь автоматически.

— Моя любимая… Как ты. Прошу, посмотри на меня.

Открыв глаза, я сначала вижу потолок - светло-бежевый, разделенный на ровные квадратики. В воздухе свежо, но сильно пахнет медикаментами.