— Я не понимаю. Что это? — голос дрогнул, а саму меня охватило странное, непривычное волнение.

— Моя детская фотография, — он с ненавистью заглянул мне в глаза и хрипло усмехнулся, — спорим, ты думала, что это фотошоп? Уж больно знакомое лицо. Ничего не припоминаешь?

Проклятье. Нет. Я не готова.

Слишком рано! Черт возьми, он ведь берет меня на слабо, да?

Что Бестужев мог увидеть в гостиной? Да там был лишь один светильник. И тот настенный.

— Ты решил предаться воспоминаниям? — сипло уточнила я.

Ход сделан. Путь назад отрезан. И все мои сомнения повисли в гнетущем молчании.

— Моё терпение кончилось, Влада. Я спрашиваю в последний раз. Кто отец этого ребёнка?!

15. Глава 14

— Ты снова начинаешь? Еще не устал хвататься за каждую зацепку? — раздраженно буркнула я и отвернулась.

Больше не могла смотреть ему в глаза. Что-то внутри меня звонко ломалось, и от каждой лжи отлетали горькие искры, полные бушующего огня. Это причиняло неимоверную боль, от которой ни сбежать, ни спрятаться не получалось.

Всё, на что я была способна — скрыться в ванной и подождать, пока он не сменит гнев на милость. Я боялась, что в какой-то момент сорвусь и перейду на отчаянный крик, и лишь мысли о спящем сыне непреклонно держали меня на ногах.

— Не уходи. Я жду ответа, Влада, — злобный голос, раздавшийся за спиной, заставил меня впиться в металлические поручни.

Еще никогда я так не тряслась. Меня буквально бил озноб от понимания, что он всё равно добьётся своего. А сегодня это произойдет или завтра — не так уж важно.

И всё же я продолжала упорствовать. Лелеяла надежду на мрачный кошмар, который должен был вот-вот закончиться.

— Мне нечего тебе сказать, — вжалась в раковину и включила холодную воду, чтобы остыть.

От нервов в голове зашумело, а кончики пальцев покрылись ледяной дрожью. Я за считанные секунды полностью взмокла от страха.

— Тогда как ты объяснишь наше сходство? — взревел Артур и захлопнул дверь, отрезая нас от внешнего мира.

— Тебе померещилось. Там же темно, что ты мог увидеть? — спросила я с насмешкой.

— Не играй со мной. Не поступай так подло и не морочь мне голову, черт тебя дери!

— Я не понимаю, — взяла себя в кулак и резко повернулась к нему, — что ты хочешь услышать? На что надеешься? Скажи мне, и тогда я скажу тебе обратное.

Несмотря на лёгкую улыбку, я чувствовала себя птицей, никогда не видевшей красоту лазурного неба. А вкупе с крошечным пространством меня вообще начинала бить мелкая дрожь.

Чудовищно страшно…

Когда он сделал шаг ко мне, вынудив вжаться в стеклянную перегородку, я поймала себя на том, что стала считать сумасшедшие удары сердца, что, подобно молоту, колотили по моим вискам.

— Я хочу услышать правду. И пока ты мне её не скажешь, мы не выйдем из этой комнаты, — хрипло прошептал он.

Расстояние между нами стремительно сокращалось.

Шаг. Два. И вот — в нос ударил терпкий запах мужского парфюма.

— Ты не посмеешь…

— Еще как посмею, — его глаза блеснули холодным, безжалостным блеском. — Я готов хоть сейчас разбудить мальчишку и приступить к его детальному изучению. И что-то мне подсказывает, что в его глазах я не найду той синевы, которую вижу прямо сейчас.

Ладонью зарылся в мои волосы и воскликнул, задыхаясь от бешенства.

— И даже эти белоснежные волосы он от тебя не унаследовал.

— Отпусти!

— Ни за что. Ты и шага не сделаешь, пока не выложишь мне всё подчистую.

— Да опомнись ты! — меня прямо потряхивало от негодования. — У тебя есть невеста. Какое право ты имеешь лезть с расспросами к чужой и замужней женщине?!

Я правда не понимала. Будь на его месте любой другой — только бы радовался тому, что ему не пришлось с маленьким сопляком возиться. Запросто бы поверил, что у ребенка другой отец.