Выдохнула и, приладив поднос на сгибе руки, постучала в неплотно прикрытую дверь кабинета.

Разговор, проникающий из-за неплотно прикрытой двери мигом прервался, а до меня донеслось сухое:

- Войди.

Меня мысленно перекосило от панибратского обращения в очередной раз. Ведь он прямо в глаза мне посмотрел, а с сестрой мы почти не похожи внешне. Или для него все энгийнцы на одно лицо?

Я шумно выдохнула и отодвинула тяжелую дверь. Странно, что в нее не встроен открывающий механизм, который реагирует на касание в определенном месте или запускается с кнопки.

Кабинет оказался огромным, в отличие от приемной, правда, темные стены значительно скрадывали пространство. Из-за цвета создавалось впечатление, что ты не на поверхности, а под землей. Ведь окна занавешивали плотные шторы, поэтому свет внутрь почти не проникал. С потолка свисала плоская люстра, представляющая собой круг на четырех цепях-подвесках. Люстра окутывала пространство кабинета матовым светом, отчего создавалось впечатление старинного фильма, какие крутили на главной площади в Энгийне, когда я в детстве бегала по улицам. Сейчас чаще показывали фильмы про современность или про те места, которые бесследно исчезли из нашего мира.

Отогнав подальше воспоминания, я прошла к массивному столу такого же темного цвета, как и стены. Руки немного подрагивали от волнения, отчего посуда мелодично позвякивала, соприкасаясь друг с другом.

Обратила внимание украдкой на обитателей “катакомб”. Шеф и его посетитель сидели друг напротив друга, их разделял рабочий стол. Мне показалось такое странным. Ведь если у нас заходили знакомые, тем более друзья, их усаживали рядом, угощали самым лучшим, что имелось. Даже на работе. Вздохнула, потому что работа в Энгийне оставляла желать лучшего. 

Решила присмотреться к мужчинам, чтобы не думать о той участи, которая меня ждет, если я провалю экзамены в Академии. Если хозяин кабинета сидел за столом почти с прямой спиной, лишь чуть наклонившись вперед, то его друг вальяжно развалился на гостевом стуле, раскинув широко ноги и подложив под голову руки. Будто собирался дремать. Взгляд, которым он вновь окинул меня с головы до ног, возмутил до глубины души, заставляя краску приливать к щекам, а сердце громко колотиться в груди.

Еще и подмигнул, сволочь ценнетская. Я поджала губы и опустила поднос на стол, звякнув громче, чем рассчитывала. Показалось, что шеф недовольно выдохнул, отчего сердце тут же ушло в пятки, и стало биться гораздо тише. Странная реакция на ценнетца, на самом деле. Или аура у шефа Аники такая? Брови нахмурены, в глазах - ни одной эмоции, а пальцы сцеплены между собой так сильно, что костяшки на руках побелели. Если присмотреться, можно различить пульсирующие жилки на каждой из них.

- Пожалуйста, - выдавила я из себя, холодея все больше и мечтая покинуть кабинет как можно скорее.

Отошла на несколько шажков назад, ожидая, пока мне разрешат уйти и непроизвольно вздрогнула, когда наглый ценнетец резко сел прямо и протянул, будто лениво:

- Райнер, мне нравится твоя помощница, можно попробую, по старой дружбе?

Я заледенела от его слов. Фактически такое запрещено, но, если кэр перепутал меня с Аникой, то вполне мог разрешить. Потому что сестра как-то рассказывала, что давала свою энергию некоторым клиентам, когда шеф ее просил. Липкий страх сковал меня, а мой взгляд заметался между двумя ценнетцами. 

Кэр Райнер остался таким же бесстрастным, а его друг, видимо, распалился еще сильнее, разглядывая меня откровенно голодным взглядом. Но вот шеф Аники повел неопределенно плечом, его друг нахально ухмыльнулся, а через секунду я неуклюже плюхнулась на колени к наглому блондину, раскрыв рот от возмущения.