Принятие Судебника 1497 года Иваном III создало необходимую полноту нового Русского государства, завершило и оформило его учреждение. Судебник помещал государеву самодержавную власть внутрь государства и его правовой формы. Очень важно, что это был закон, идущий от нашей же жизни, опиравшийся на нашу государственную программу, созданную нами самими для нас самих.
Ю. Г. Алексеев:
«Судебник явился важнейшим актом государственной политики Ивана III в последний период его великокняжения. Если до 1480 г. основным стержнем политики была подготовка к свержению ордынского ига и органически связанная с этой подготовкой борьба за единство Русской земли под главенством великого князя московского, то в 80-х – начале 90-х гг. происходит фактическая ликвидация системы уделов и утверждение суверенитета Российского государства на международной арене и одновременно идёт процесс оформления судебно-административной структуры нового государства. Именно к этому времени относится издание Белозерской Уставной грамоты, дальнейшее развитие системы ведомств и как венец всей этой устроительной деятельности – издание Судебника. Хотя оно было подготовлено всем ходом многолетней политики Ивана III, издание Судебника явилось принципиально новым и важнейшим шагом в строительстве Российского государства, шагом, по своему значению адекватным победе на Угре и обретению национальной независимости.
В этом смысле Судебник может рассматриваться как крупнейшая реформа, обозначившая формирование нового Российского государства, нового этапа в развитии русской государственности и политического самосознания, и именно в этом его основное значение.
Это новое государство, пришедшее на смену старой системе княжеств и городов, можно назвать земско-служилым – русским вариантом централизованной монархии позднего Средневековья. Русская государственность основывается на традиции, идущей от Киевской Руси, и является продолжением этой традиции. Средневековая русская государственность в форме самодержавия опирается на нравственные принципы православия, исповедуемые народом. Реальной основой этого государства явились служилые отношения и общинные институты, пронизывающие весь строй жизни России.
Вопреки мнению, долгое время господствовавшему в нашей историографии, Русское государство не знало “закрепощения сословий”. Обязанность государственной службы, т. е. службы Отечеству, воплощаемому в лице государя всея Руси, вытекала из всего бытия Русского государства и определялась, с одной стороны, объективной необходимостью иметь сильное, дееспособное государство, способное отстоять независимость и целостность России, с другой же стороны – патернализмом как основной формой отношений между главой государства и его подданными[13].
Средневековый патернализм не укладывается в категории политического и юридического мышления XIX–XX вв. с его повышенным рационализмом и формализмом. Освященный Православной Церковью патернализм – многовековая основа русского национального самосознания, впервые ясно проявившаяся в период создания единого государства и освобождения от чужеземного ига. В силу патерналистского характера политического сознания в России не было и не могло быть договорных отношений между государем и его подданными, как не может быть договорных отношений между отцом и сыном в православной семье. Отсутствие договорных отношений было не проявлением “бесправия”, “восточного деспотизма”, а высшей степенью доверия между властью и народом – тем морально-политическим единством, которое обусловило сохранение Россией её государственного единства, независимости и самого её существования.