Нет, я не знаю причин, по которым он стал именно таким, но вижу, что и сам себя он тоже делит на плохого человека и хорошего бизнесмена. Возможно, это якорь, который позволяет ему держаться на плаву?

Ещё в школе я узнала о том, что такое беспорядок в масштабах вселенной. Мне тогда не очень понравилось высказывание учителя, утверждавшего, что это всего лишь отсутствие порядка. Но если прислушаться к мнению некоторых учёных, то можно найти обратное утверждение о том, что порядок во вселенной рождён из хаоса, и эта теория всегда и во всём применима к людям. Другими словами, всё, что делает Поклонский — лишние телодвижения. Как бы сильно ни разрушалась его жизнь, тот хаос, что нас окружает, стремится к порядку всегда. Так что все эти потуги выстроить систему — лишь видимость, которая приносит ему надежду, но не делает лучше на самом деле.

Хотя, я не спорю, иногда перфекционизм прекрасен. В мозаичной плитке, например. Или в резных фигурках на шахматной доске. Или, как сейчас, когда сильные пальцы выводят аккуратные каллиграфические буквы на листе бумаги.

Может, та внутренняя красота, которая заставила меня смотреть на него иначе, и есть перфекционизм? Могла я влюбиться именно в эту его черту?

На мгновение представила себе Поклонского обычным, ничем не примечательным мужчиной. Красивым и улыбчивым, как Карпов. Спокойным, добрым и… обходительным. Аж сердце застучало раза в три быстрее.

Мечтай, Вавилова, как же. В твою сторону он не посмотрит, даже если ты перед ним тут стриптиз станцуешь. Объект женского пола, работающий в его компании, не то же самое, что женщина — особый пунктик, да. Он ведь мне сразу сказал, что не спит со своими сотрудниками.

Правда, есть редкие исключения, о которых он и сам не знает.

Я коротко поморщилась, подавив болезненное воспоминание. Взяла смартфон и смахнула уведомление о прибытии такси. Поклонский тут же подвинул ко мне лист, который я не глядя свернула и упаковала в белоснежный конверт, чтобы тут же бросить в сумочку.

— В этот раз на полмиллиона. — Поклонский отложил ручку в сторону, выдохнул и откинулся на спинку стула.

— Будет сделано, — кивнула болванчиком в ответ. — Лиза уже приехала, мне пора.

Голос прозвучал привычно ровно, глаза не бегали, а губы не дрожали. Ревность и ненависть, что обожгли грудь изнутри, медленно оседали, а горечь в глотке сходила на нет.

Я поднялась из-за обеденного стола, сделала твёрдый шаг к выходу и едва не споткнулась, когда мне вдогонку прилетело:

— Приятных выходных.

Кажется, я едва зубы не раскрошила от обжигающего ощущения, что отравой заструилось по венам. Я хотела ответить. Действительно хотела. Но промолчала, прекрасно помня, что мне осталось отрабатывать долг отца каких-то семь недель.

Я уйду. Уйду и никогда больше не вернусь туда, где так нестерпимо больно.

С девушкой столкнулась, когда выходила из подъезда. Стройная блондинка при виде меня скривилась, как от зубной боли, и окинула тем взглядом, каким рассматривают соперниц. Не в первый раз, кстати, но ни Лизе, ни Татьяне, ни Кристине, ни какой-либо другой «субботней» любовнице Поклонского не светит что-то большее, чем крепкий кофе и крупные хрустящие купюры… поутру? Нет. Эти девушки проводят с ним ночь пятницы и всю субботу.

И как бы сильно я ни крепилась последние несколько лет… я чувствую боль. Мне нравится, что он не видит во мне женщину. Но я так же сильно ненавижу это. Послушная рабочая собачка, воспитанная искать хозяину пару три раза в неделю. Влюблённая послушная собачка. Более тупой ситуации просто не могло случиться в моей жизни.