И снова, снова, снова.

Безупречный ритм, глаза в глаза, его низкие стоны – эхом моих стонов.

Он запрокидывает голову, и я вижу жилку на шее, которая пульсирует в такт его движениям.

Мучительное и сладкое слияние, погружающее меня в пугающе непривычное ощущение встречи с кем-то очень близким после долгой разлуки. Я не привыкла к такому во время банального секса, мне почему-то хочется плакать, и каждое движение его тела, проникающего в мое, только делает острее это пронзительное чувство.

– Какой же ты хищник, если не отдерешь меня как кошку в течке? – пробую спровоцировать его, чтобы заглушить страстью пугающую меня нежность.

Ухмылка, блеск стали в беззвездной ночи зрачков.

– Вот так?

Он проводит ладонями по моему телу, выскальзывает – и переворачивает меня на живот.

Тяжело наваливается сверху, вжимая в кровать, впивается зубами в шею сзади и толкается резким движением, входя сразу на всю длину.

Всхлипываю от того же захватывающего дух чувства, от которого я бежала. Оно становится еще невыносимее. Словно теперь он достает до какой-то особенной точки, в которой всю мою жизнь копилось напряжение.

Еще одно, второе, третье слитное движение внутрь – и оргазм прорывается из меня рыданиями. Слезы освобождения и пронзительной нежности выплескиваются в такт горячим волнам, прокатывающимся по телу.

Задыхаясь, утыкаюсь в подушку, промокшую насквозь.

Но я… не насытилась.

И он не насытился.

Филипп вновь выходит из меня, разворачивая к себе лицом и целует мои мокрые губы.

В коктейль наших вкусов добавляется нотка соли.

– Еще? – низкий хриплый голос вибрирует в костях.

– А ты?..

Он же еще не кончил, почему он спрашивает?

Горячая кожа Филиппа блестит от пота, все мышцы его атлетичного тела напряжены и наполнены кровью – твердые и упругие.

Впрочем, не только мышцы…

Он стаскивает презерватив, чтобы заменить его на новый. Я даже не успела заметить, когда он его умудрился надеть. Я вообще забыла о предохранении!

Вера, Вера…

Сама себе удивляюсь. Не хватало еще только залететь от этого хищника!

Гладкий упругий член притягивает к себе взгляд.

Тянусь, чтобы обнять его ладонью и почувствовать пульс под горячей кожей.

– По-моему, тут больше девятнадцати сантиметров… – удивляюсь вслух.

– С чего ты решила, что у меня девятнадцать? – недоуменно отвечает Филипп.

Его ладонь ложится поверх моих пальцев, сжимает их и вынуждает провести вверх вниз по крепкому стволу.

– Э-э-э-э-э… – господи, что бы придумать? – Да так! Показалось!

Судя по пронзительному взгляду, выкрутиться мне не удалось.

Но я забираю у него из пальцев презерватив и сама раскатываю его по члену, сжимая его так, что Завадич резко втягивает воздух сквозь сжатые зубы.

Толкаю его ладонями в грудь, опрокидывая на шелк простыней.

Покоренный хищник, распростертый подо мной – что может быть прекраснее?

Особенно такой – с острыми скулами, широкими плечами, жилистыми руками, которыми он сжимает мои бедра, пока я медленно опускаюсь сверху.

Стальные глаза сверлят меня, пробивая тоннель прямо в глубину мозга – так же, как его член пронзает мое тело. Мне кажется, я кончу просто от его взгляда.

Доминировать долго не удается – Филипп садится, отодвигаясь и опираясь на спинку кровати, придвигает меня к себе, и теперь мы сплетены телами тесно-тесно и так близко, как не получится ни в одной другой позе.

Я кожей чувствую, как колотится его сердце, его плоский живот прижимается к моему, его дыхание смешивается с моим, а когда я раскачиваюсь, приподнимаясь и опускаясь на его твердом члене, мне кажется, что мы становимся единым существом.