Тая развернулась и пошагала через весь корпус в сторону морга.

По дороге ей попадались шатающиеся по коридорам пациенты больницы, пришедшие навестить их родственники, один из таковых посмел заступить ей дорогу и заявить:

– Как здорово тебе в больнице лежится, Серега! К такому красивому врачу, как эта милая девушка, хочется приходить снова и снова!

«Милая девушка» и без того была сильно не в духе, а от глупых заигрываний завелась с пол-оборота:

– Снова и снова не получится, – буркнула Тая.

– Почему? – игриво спросил парень.

– Я – патологоанатом, для повторных визитов вам потребуются услуги некроманта. – Тая прищелкнула пальчиками и добавила: – Да, небольшая личная просьба: если хоть одного некроманта отыщите, попросите его ко мне в прозекторскую заглянуть – мне очень требуется его профессиональная помощь: просто край нужны постоянные пациенты! Станете первым?

Парень глянул на нее, как на сумасшедшую, и отшатнулся, а Тая пошагала дальше.

Дмитрий Иванович, как и ожидалось, обнаружился в самом холодном помещении больницы. Старому патологоанатому действительно было комфортнее среди неживых, его настоящий дом был здесь. Тая закрыла за собой дверь и прислонилась к косяку, с грустной улыбкой наблюдая, как старик пытается сказать торжественную речь заплетающимся языком (бутылка коньяка наверняка была уже опустошена и валялась в урне).

– Друзья! – обратился Широков к закрытым в морозильных камерах «пациентам», но запнулся, видимо сообразив, что знаком с присутствующими не был.

Он исправился:

– Сограждане!

Тут ему пришло в голову соображение, что с юридической точки зрения усопшие могут уже не считаться гражданами страны. Широков почесал седой затылок и заключил свою речь гостеприимного юбиляра:

– Словом, так или иначе, но я рад, что вы здесь и что вас так много!

Тая дала ему возможность высказаться, от которой он отказался двумя этажами выше, отговорившись тем, что не умеет произносить красноречивых слов. Здесь, в привычной обстановке, Широков чувствовал себя прекрасно и был счастлив, как только может быть счастлив одинокий пожилой человек, всю жизнь только и делавший, что трудившийся на благо людей. Тая поддержала старика, когда ноги отказались ему служить, и повела к служебному входу, попутно вызывая по телефону такси. На пороге ее догнал Красман и подхватил Широкова с другой стороны.

– Празднование юбилея прошло успешно, – с улыбкой сказал Герман, пока они стояли под красным закатным небом, дожидаясь машины, – Дмитрий Иванович дошел до кондиции.

Широков услышал его, дернулся и громко сказал, взмахивая рукой в такт словам:

– Клиент готов, грузите на носилки, в морге очереди нет!

– На сегодня морг отменяется, едем домой, – сообщил ему Красман и сел в такси вместе с Таей, продолжая поддерживать коллегу.

– Я сама его довезу, – запротестовала Тая, но ей резонно возразили:

– Как ты сама его до квартиры доведешь, если он по дороге отключится?

Так и случилось: Герману пришлось тащить Широкова до квартиры и помогать Тае укладывать его в постель. Потом они закрыли дверь на защелку и пошли пешком обратно до больницы: к счастью, Дмитрий Иванович жил не очень далеко от места работы.

– Ты близко дружишь с нашим корифеем – не знаешь, отчего он один живет? Почему с семьей не сложилось? – спросил по дороге Герман.

– Толком не знаю. Слышала историю о том, что в студенческие годы он очень любил одну девушку из своей группы, они вместе снимали квартиру на последних курсах, пожениться собирались. Мой дед очень тепло отзывался о той девушке, она всем нравилась: добрая, веселая, отзывчивая и Широкова любила сильно. Но потом во время отдыха в Крыму, куда они отправились дикарями и исследовали там дикие пляжи и скалы, произошло какое-то несчастье. Дмитрий Иванович никогда никому об этом не рассказывал, даже деду моему ни слова не сказал, а по официальной версии: девушка пропала без вести, заблудившись в горах. Ее долго искали, потом объявили умершей.