- Надо пораскинуть мозгами.

Пашка почесал подбородок и крепко и задумался. Может, сейчас и выдаст какую-то идею. У Володина вообще мозги хорошо работали, да и чел он был отличный. Мы с ним познакомились на гонках, оба гоняли и гоняли хорошо. У Пашки не было родителей – они погибли. Оставили ему огромное состояние. До совершеннолетия он воспитывался он в семье своего дяди, а теперь жил один.

- Слушай… Давай вон к стенду подойдём. – Володин вдруг указал пальцем на доску почета в холле. Мы сидели на лавке недалеко от неё. – Там же самые лучшие ученицы нашего университета. Твой дед точняк заценит. Может, с кем из них и можно договориться?...

- Володин, да ты гений, - удивился я, вскакивая с лавки. – Идём.

Мы с Пашкой подошли к стенду. На фотографиях девчонки как девчонки. Больше половины из касты ботаничек. Вряд ли кто-то из них пойдёт на сделку со мной. Хотя…

Я поводил взглядом по рядам фотографий. Практически все в светлых рубашках, опрятные, улыбающиеся.

Обожгло. Вздрогнул, словно бы получил электрический разряд. Мой взгляд был устремлен в одну точку, и я сейчас видел на этом стенде только лишь одну фотографию.

- Эй, Лермонтов, - позвал Володин. – Ты что завис? Зазнобу что ли нашёл?

- Нашёл, - на выдохе произнёс я, ощущая что-то сродни триумфу. - И как я вообще мог так протупить! Ну, конечно, Миронова-то точно идеально подойдёт для этой роли!

- Миронова? …

Пашка прищурился, пытаясь найти ту, на кого я засмотрелся, но всё это уже было неважно. Я поправил волосы, одернул джемпер и развернулся к другу. Хлопнул его по плечу и сказал:

- Как я выгляжу?

- Как Лермонтов, - пожал плечами Володин, на что я довольно усмехнулся – если как Лермонтов, значит, круче всех. – А что?.. Куда ты собрался-то, Андрюх?

Я довольно ухмыльнулся.

- Пойду делать предложение руки и сердца.

Вытянув смартфон из кармана, я снова собрался найти расписание Сонькиной группы, дабы узнать, где у них занятие.

12. Глава 12

Соня

- Два зачета автоматом! Сонька, - завистливо протянула Лариса. – Ты молодец.

- Вот уж точно! – закивала Верка, тряся светлыми кудряшками. - Получается… Ещё один зачёт и три экзамена?

- Ага, - ответила я кисло.

Девочки уставились на меня круглыми глазами. Переглянулись, обе, как по щелчку пальцев нахмурились и в один голос спросили:

- Соня, что случилось?

«Можно было бы хотя бы попытаться изобразить радость, - подумала я кисло. – Но даже на это у меня нет сил…»

- Устала, - просто ответила я, пожав плечами.

Лариска приподняла бровь, окидывая меня подозрительным взглядом. Верка же, ободряюще похлопав по руке, сказала:

- Понимаю! Сама устала. Мы с Ромкой уже хотим побыстрее поехать в горы, кататься на лыжах! В этот раз мы поедем в Куршевель…

Лариска закатила глаза. Хорошо, что хоть ничего не сказала. А то одно язвительное слово за другое – и снова скандал, а я этого сейчас уж точно не вынесу.

- Ты влюбилась! – воскликнула Лариска, наклоняясь ко мне и вглядываясь в глаза, словно пытаясь что-то разглядеть в них. - Да? Сонька? Влюбилась ведь? Несчастная любовь?!

- Пф, - фыркнула я. – Во время сессии не до влюбленностей, знаешь ли…

«Я уже так давно влюбилась, что даже не помню себя вне этого состояния», - подумала я.

- Нет уж, ты точно что-то… Ого! – Лариса аж преобразилась, застыв на месте и глядя на дверь, ведущую в аудиторию. – Глазам не верю! Лермонтов! Снова к нам заявился, надо же!

- Вот уж точно! – добавила Верка, приподняв бровь. – И правда, Лермонтов…

Меня словно ударило током. Не знаю, что я почувствовала – холод или жар, или то и другое одновременно. Резко обернувшись, увидела, как Андрей, как всегда весь с иголочки, с нарочито небрежно уложенными волосами и хитрющим взглядом, заходит в нашу аудиторию.