Парень поднялся с табурета, и ей вдруг захотелось сделать шаг назад. «Глупости», — одёрнула сама себя. Уж Васька точно не будет зажимать её по углам.

— Нормально, — ответил, продолжая пристально на неё смотреть.

Она тоже уставилась на губы своего друга. Повисла пауза. Он вдруг приблизился, не затронул её, лишь склонил голову и ткнулся губами в губы. Аня опешила, резко выдохнула через приоткрывшийся рот. Вася поймал её дыхание и поцеловал ещё раз, немного иначе. Она попробовала ответить, укололась о его пробившиеся за ночь усы, вспыхнула и дёрнулась назад. Он не стал её удерживать, только задышал чаще.

— Видишь, слюни необязательно распускать, — произнёс как-то глухо и кривовато улыбнулся.

Она сделала наконец полный вдох и тоже улыбнулась.

— Да уж, обойдёмся без них.

Васька снова занялся цепью. Аня закончила с инструментами, так и не сумев полностью избавиться от чувства неловкости. В итоге сослалась на домашнюю работу и улизнула домой.

Она укрылась ото всех на сеннике, который продолжал оставаться её любимым местом. До самых холодов обычно там ночевала. Корову они давно перестали держать. Васька помог вычистить старую солому и укрепить пол. Сколотил топчан и столик-тумбу. Летом они вместе натаскивали в один угол свежего сена. Аня развешивала на балках пучки мяты, полыни, берёзовые веники. Она любила этот заполняющий собой всё вокруг запах трав, который становился гуще в ночной тишине, отдавая накопленное за день солнечное тепло.

В тот вечер она долго не могла заснуть. Прокручивала мысленно их с Васькой разговор, поцелуй и то, как он произошёл. Внутри что-то давило и мешало спокойно улечься. Перед глазами снова и снова возникал взгляд Васьки, который смотрел на неё совсем по-другому. И её смутил именно он, а не всё остальное. Он никогда так на неё не смотрел, чтобы ей одновременно было приятно и не по себе. Аня выбралась на крышу подзавалившейся стайки и долго сидела там, обхватив коленки и уставившись в темноту. Больше никаких поцелуев с Васькой, иначе она потеряет своего самого лучшего в мире друга.

5. 5 глава. Действительно настоящее

После того поцелуя в мастерской они не виделись целый день. Вечером Аня развешивала выстиранное постельное бельё на натянутых во дворе верёвках. Васька просто появился с другой стороны расправляемой простыни, взялся за концы следующего на очереди пододеяльника и кинул ей противоположную часть. Она поймала. И вместе они растянули полотно, хорошенько растрясли его, сложили вдвое, и Вася раскинул его на новом ряду. Слаженно и без слов вдвоём разобрали весь таз, выбрались из-под развевающихся парусов.

— Вот так же без напрягов идём дальше, — тихо, но очень чётко проговорил Васька.

Аня наконец посмотрела ему прямо в глаза.

— Мир, дружба, жвачка. — Он сунул руку в карман и протянул ей на открытой ладони её любимую «Свежую мяту».

Она взяла маленькую упаковку, отсыпала ему две белых подушечки и улыбнулась, чувствуя, как внутри немного расслабляется тугой узел.

Итоговые экзамены пролетели в какой-то волнительной собранности. Вроде бы всё знакомо, и в то же время накатывало ощущение финальности и предвкушения: что же там дальше?

После выпускного Аня с Васькой сидели на старых качелях на школьной площадке. На них явно качались ещё их родители. Турники меняли, разметку на дорожках обновляли, корт обзавёлся новыми хоккейными воротами, а качели, как и бюст Ленина, оставались незыблемой постоянной величиной.

— Помнишь, как мы познакомились на этих качелях? — Вася сильнее оттолкнулся от земли.