Марьмихална не шила одежду, но умела кроить простые вещи, мастерить игрушки, сумки, авоськи, делать смешные заплатки и вышивать. И как-то само собой сложилось, что толковая подопечная начала перенимать её навыки. Терпения обеим было не занимать — вдвоём у них и по хозяйству спорилось, и совместное рукоделие приносило радость и результаты.

Одновременно со спортивной секцией Аня посещала интересный ей художественный кружок, который бесплатно вели для детей в местном доме культуры: рисование, вышивка, аппликация, макраме. Всего по чуть-чуть, но ей нравилось. Позже вместе с Марьмихалной они придумывали более сложные узоры, совмещая разные техники, например, вышивая новые варежки для Алки.

Однажды на одном из таких занятий ребята делали открытку с выпуклым цветком, наклеивая лепестки придуманных форм друг за другом и соединяя их в многослойную композицию. Одна из девушек, которая считала себя непризнанной принцессой и не упускала случая покрасоваться за счёт других, сначала стянула у младшей их на год девчонки золотистую бумагу, затем скопировала трафарет для лепестков. Когда же её собственный цветок никак не хотел распускаться, а соседкин расцветал и пушился на глазах, толкнула бутылочку с клеем, придавила её ребром ладони и притворно округлила глаза в недоумении, разглядывая, как вязкая масса превращает пышный цветок в слипшийся бумажный бутон. Не ожидавшая такого девочка готова была расплакаться, подружки королевны хихикали. Аня же развернулась на своём стуле, посмотрела на погибшую поделку, резко схватила вредительницу за длинную косу и вжала её кончик в клейкую лужу.

— Ненормальная, отпусти! — заверещала девчонка, пытаясь высвободить свои волосы.

— Ещё раз напакостишь, вылью на самую макушку и подправлю твою причёску по типу своей. — Аня швырнула испачканный хвост в ставшую пунцовой красотку.

Подвинулась и переложила материалы испуганной девчонки к себе на стол, кивнув той, чтобы пересела.

В конце десятого класса в школе устроили финальную дискотеку. Все кучковались по классам, сбегая передохнуть в коридор и проветриться на улицу. Вася задержался в параллельном с ребятами, а когда вернулся в свой, не нашёл там Аню. Узнал, что она ушла почти час назад, поэтому бежать за ней не было никакого смысла. Всё равно на следующее утро у них был уговор встретиться в его мастерской.

— Ты чего вчера ушла, не предупредив? — Он ковырялся в мазутной цепи, пока Аня чистила инструменты.

— Скучно стало.

Вася вскинул голову.

— Ань, — подождал, когда она на него посмотрит. — Что произошло?

Она молчала. Он вытер руки тряпкой, вопросительно глядя на неё.

— Если бы стало просто скучно, ты тем более нашла бы меня и утащила на берег реки.

Аня кивнула.

— Начнём с того, что дискотека сразу была провальным вариантом. Не моё это. Старцев пригласил потанцевать. Потанцевали. А он вдруг расхорохорился, толкнул меня за шкаф у окна и весь подбородок обслюнявил. Я вылила на него воду для цветов, которая всегда на подоконнике отстаивается, врезала в ухо и ушла.

Вася плотно сжал челюсти и тряпку в кулаке.

— Ты сама в порядке?

Она удивлённо на него посмотрела.

— Конечно, только пол-лица горит, так оттиралась от его поцелуев.

Аня поймала взгляд Васьки, тёмный и неясно тяжёлый, опустившийся на её губы, и ощутила непонятную неловкость.

— А ты уже целовался? — спросила, чтобы отвлечься на их привычную болтовню.

— Бывало пару раз. — Ощущение неловкости не проходило.

Он отбросил грязную ветошь.

— И тебе понравилось? — Что-то заставляло Аню продолжать задавать эти спотыкающиеся на языке вопросы.