– Во-первых, сьенна Мильтон не сумасшедшая. Пока. А во-вторых, этот землянин, который не н’илунг, мне очень не нравится. Сбагрим его бывшей домине и дело с концом.

– Она с концом, – вздыхаю я.

– Ты тоже. Блондин-то у тебя будет. Или передумала уже? Обоих отдаём?

– Нет!!!

Снова хохочет.

Странный этот свободный мужчина Бернард. Я таких никогда не встречала. Проблемы мои взялся решать, не ругает, не орет. Совсем как… да, они с Алекс, оказывается, очень похожи. А ещё в его взгляде совершенно нет похоти. Он не видит во мне женщину, несмотря на красивое лицо и неплохую фигуру. Я привыкла, что большинство рабов подходящего возраста словно оценивают, что они сделали бы со мной, будь я их хозяйкой, и всегда считала, что это нормально. Мужчина для того и нужен, чтобы ублажать женщину в постели… ну и для мелких бытовых дел. Остальное женщина умеет и может сама.

– Будем говорить Алекс обо всем этом? – я неопределённо махнула рукой в сторону дома.

– Непременно и обязательно. Она о таком должна знать. Спасибо тебе за сознательность, Эжени. Ты все сделала правильно.

Почему-то услышать его похвалу было приятно. От маман-то одни упреки слышу.

– Как поживает сьенна Леона-старшая? Хорошо ли ей отдыхается?

Я прыснула. Наверное, больше, чем мужчину, маман не могла простить Алекс того, что одну из дочерей Бернарда зовут так же, как ее. Имя распространённое, ничего удивительного. Но маман теперь стала Леоной-старшей, и это ее страшно бесило.

– Ещё две недели рая, – сказала я Берни. – А там посмотрим. Ну ладно, мне пора.

– Угу. Эжени…

– А?

– Рабы дорогие. Тебе деньги нужны?

– Э-э-э… они всегда нужны. Но у тебя брать не буду. Я не совсем голодранка.

– Да я и не предлагаю. Но Алекс обязательно спросит.

– Знаешь, Берни, ты классная баба, – не утерпела я. – Алекс, кажется, повезло. Я за вас обоих рада.

– Да что б я делал без твоего одобрения! Наверное, свадьбу отменил бы, – буркнул мужчина, предательски краснея (все же услышал, и ему понравилось). – Давай, тебе пора. Мне через час за девками своими ехать, из школы забирать. Н’илунга хотелось бы пристроить раньше.

Я вздохнула: уезжать не хотелось. И раба оставлять тоже не хотелось. Но выбора не было.