– Ну, нет, Татьяна Александровна, – с улыбкой ответила девушка. – Я же тогда еще в школе училась. Хотя уже в те годы меня интересовало все, что связано с парковой культурой. Папа пригласил очень опытных дизайнеров и архитекторов.

– Архитекторов? – переспросила я.

– Да, архитекторов. Потому что это был просто участок земли. Коттедж построили уже позже. Собственно, это папа придумал, как лучше устроить парковую зону, а дизайнеры с ним согласились. И архитектор сказал, что место, где будет стоять коттедж, он выбрал очень удачно. Потом специалист подсказал, как лучше проложить дорожки и где именно. Постепенно парк обрастал новыми идеями. В частности, это я придумала ротонду, очень мне нравится наша ротонда на набережной, вот я и позаимствовала.

– Получилось очень красиво, – похвалила я.

– Спасибо. Только теперь с ней будут связаны трагические воспоминания, – вздохнула Анастасия. – Не знаю, но мне почему-то кажется, что папа продаст коттедж и мы покинем этот поселок. Уж очень здесь все…

Девушка не договорила.

На кухне, куда привела меня Анастасия, была идеальная чистота и порядок. Все вычищено, все блестит, все буквально вылизано. И среди этого царства чистоты как королева на троне восседала крупная женщина старше шестидесяти, в коричневом платье, поверх которого был надет яркой расцветки фартук с оборкой внизу. Темные с едва заметной сединой волосы аккуратно заправлены за уши.

– Это наша Аделаида Петровна, – представила мне повариху Анастасия, – лучший повар всех времен и народов. Аделаидушка, накорми, пожалуйста, Татьяну Александровну.

В это время у Анастасии затренькал сотовый.

– Да, я, хорошо, сейчас… Извините, – обратилась она ко мне, – я вынуждена отлучиться.

– Вот, отведайте, Татьяна Александровна, пирогов, сегодня утром пекла, – сказала повариха и водрузила на стол большое круглое блюдо с румяными пирожками. – Здесь с мясом, а вот эти – сладкие, с яблоками и сливами.

С этими словами на столе появилось еще одно блюдо, поменьше.

– Вам чай налить или кофе сварить? – спросила Аделаида.

– Кофе, – сказала я и призналась: – Предпочитаю этот напиток всем остальным.

– Эх, раньше и я была кофеманкой, – вздохнула женщина, – а теперь – все! Давление не позволяет. Ну, а вам можно, вы молодая.

Я подумала о том, что даже если меня и будет мучить гипертония, я все равно не откажусь от кофе.

Аделаида сварила очень вкусный кофе. Как раз такой, как я люблю, в меру крепкий и насыщенный.

– Аделаида Петровна, – начала я, когда с пирожками и кофе было покончено. – Я расследую убийство Александра Кирилловича. Вы, конечно, в курсе этого печального события.

– Конечно, – Аделаида села напротив меня и подперла щеку ладонью. – Только вот Владислава Максимовича за что арестовали-то, я никак не пойму?

– Вот в этом я сейчас и разбираюсь. Опрашиваю всех, кто в тот вечер и ночь находился здесь, в коттедже, и в саду. Вот вы, Аделаида Петровна, расскажите, что делали вечером, – попросила я.

– Да что ж я делала? Как обычно, готовила сначала, потом убирала все за гостями, посуду опять же мыла, потом – в кухне прибралась. Ну, а потом спать легла, утром-то рано же приходится вставать.

– Скажите, Аделаида Петровна, а звук выстрела вы слышали?

– Нет, – женщина покачала головой. – Не слышала, врать не буду. Я как легла спать, так сразу и заснула. А когда я сплю, то хоть из пушек пали, все равно ничего не услышу.

– Ладно, я вас поняла. Тогда взгляните сюда, – я вынула из сумочки шпильку с жемчужинкой. – Не знаете, чья это шпилька?

– Хм… как не знать, вертихвостки этой, Светланы. Она ходит за нашей Анфисочкой.