Вызов от брата я привычно сбросил, но он тут же перезвонил. Сердце тревожно кольнуло – вдруг что-то важное? Я завернул в ближайший пустой коридор и активировал связь.

– Какого космического шлака происходит? – рявкнул Гилар вместо приветствия.

– Я уже говорил, перебои со связью, – как можно спокойнее ответил я и нашёл взглядом нужный значок в углу экрана, чтобы убедиться, что брат сейчас видит только помехи вместо моего лица.

После секундной паузы Гилар сказал уже спокойнее, но каждое слово падало бетонной стеной на мою голову.

– С тех пор, как появились эти перебои со связью, мне каждый день снится женщина. Я не вижу её лица, но почему-то уверен, что она рыжая, а ещё с хвостом и кошачьими ушами.

Я шумно вдохнул воздух, который словно загустел и отказывался входить в лёгкие.

– У неё очень задорный смех, – продолжал Гилар, а я понял, что ни разу не слышал, как смеётся Ли-Син. – А ещё я минуту назад связывался с капитаном. Никаких проблем со связью и помех в эфире не было.

Повисло молчание, я слышал, как стучит кровь в висках.

– Марус, включи видео. Я хочу убедиться, что ты в порядке.

Мне понадобилось два взмаха пальцами, чтобы исполнить требование Гилара. Помехи пропали, и брат, всмотревшись в моё лицо, шумно вздохнул, совсем как я недавно. Золотой крест в его глазах был ярче обычного, но у него хотя бы всё ещё было видно радужку.

– Кто она? – глухо спросил он. – Если ты ревнуешь, не готов делиться и знакомить нас, я бы понял…

– Не она. Он. Рыжий, с хвостом и ушами, – перебил я брата.

После секундной паузы Гилар выругался и отключил связь.

Стоило появиться на мостике, как рядом возник капитан. Пощупал языком воздух возле меня, неодобрительно покачал головой.

– Возле станции дозаправки мы зависнем на три дня. И ты первый пойдёшь в увольнительный. Это приказ.

4. Глава 4

Ли-Синия

Я шла после смены в каюту и раздумывала, брать ли увольнительный. Так заманчиво было бы пройтись по большой станции, заглянуть в магазин. Я, конечно, тратиться не собиралась, нам ещё устраиваться на новом месте, но бельё и цветные карандаши, чтобы Ти-Лания не скучала днём, мы могли бы себе позволить.

Я выдохнула с облегчением, когда увидела Ти-Ланию. Дочка сидела на кровати и играла с маленьким шаром, который под её ладошками распадался на секции и показывал голографические символы, похожие на буквы из разных алфавитов.

– Где ты это взяла? Ты выходила из каюты?  – нахмурилась я.

– Это с того корабля, мама. Ну, который пираты сломали, – дочка спрятала шарик за спину. – Можно, я его себе оставлю? Ну пожалуйста, мам! Его никто не хватится, он же ничей!

И она состроила самую умильную мордашку, какую только сумела.

– Только при условии, что ты не будешь выходить из каюты, – строго посмотрела я на дочку. Её треугольные ушки печально поникли, взгляд сделался упрямым. – Милая, потерпи. До конца рейса осталось совсем немного. Мы вместе с растениями сойдём на планете, и там ты набегаешься вволю.

– И там можно будет выходить из каюты? – недоверчиво надулась Ти-Лания.

– Там не будет никакой каюты! Там будет настоящая комната в настоящем доме. Мы купим тебе отдельную кровать. И я уверена, что там будет парк и детская площадка, куда мы будем вместе ходить по выходным, и там ты сможешь играть с другими детьми. Я смотрела в инфосети, в Союзе много мест для досуга, – уговаривала я дочку.

Позабыв про шар, она подалась вперёд, жадно слушая о новой, неизведанной жизни. А я поняла, что просто не смогу оставить её одну на корабле. До конечной точки маршрута осталось меньше месяца, как-нибудь проживу без увольнительного.