От таких мыслей даже чемодан перестал быть тяжелым, и я запорхала к выходу, вслед за другими пассажирами. Выйдя за пределы вокзала-храма, оказалась на просторной округлой площади. Внимание сразу привлекла группа людей, многие из которых были с блокнотами и карандашами в руках, а некоторые держали какие-то стеклянные шары, иногда вспыхивающие синим, направляя их на красивую полногрудую молодую женщину, облаченную в темно-голубое длинное платье с рукавами из прозрачной органзы, показавшееся мне отчего-то довольно официальным, даже форменным. Она что-то говорила, мило улыбаясь, будто бы давала интервью.

Неожиданно меня кто-то сильно толкнул.

- Простите… - пролепетала налетевшая на меня женщина средних лет и отшатнулась, поправляя высокую прическу. - Этот душный климат… Еле стою на ногах…

- Ничего, - буркнула я, замечая, что дама, судя по одежде и небольшому кофру в руках, прибывшая вместе со мной на маговозе, отходит неуверенной, заплетающейся походкой и бледнеет на глазах.

Она сделала еще пяток шагов в сторону той самой группы, которую я до этого разглядывала и, как подкошенная, бахнулась, широко раскинув руки. Ой, мать моя женщина! Бросилась к несчастной, присела рядом, начала шлепать по щекам, стараясь привести в чувства.

Послышался гомон голосов. Люди со сверкающими синем шарами, блокнотами и карандашами моментально обступили нас, на что я не особо обратила внимание, вспоминая про аптечку, которую все еще зажимала под мышкой.

- Это же Заната, да? - раздалось из толпы.

- Похоже…

- …на гастроли…

- Скандал!

Открыла коробку и стала перебирать пузырьки, разыскивая что-то вроде нашатыря. Надписи на склянках, к счастью, были простыми: "От головы", "От тошноты", "При запоре"... Но ничего нужного и подходящего не находилось.

Вдруг лишившуюся чувств женщину затрясло, изо рта несчастной потекла пена.

- Да ее отравили! - выкрикнул кто-то в толпе.

Моментально стеклянные шары стали сверкать один за другим, ослепляя, словно вспышки фотоаппаратов. А мне в руки как раз попал пузырек с надписью "Универсальный антияд". Удачненько! Особо не раздумывая, выдернула из него пробку и с усилием разжав челюсть пострадавшей, влила содержимое склянки ей в рот. Несколько секунд ничего не происходило, потом женщина выгнулась дугой, обмякла и замерла.

"Добила…" - мелькнуло у меня в голове невеселая мысль.

В толпе зашептались тише, замерли.

- А может это она ее… - расслышала я не лестное предположение.

По моей спине прокатилась волна холодных, волнительных мурашек. Каждой клеточкой чувствовала, как все собравшиеся, буравят меня пристальными взглядами, готовясь обвинить в пособничестве отравителям, если не в убийстве. Наверное, эти десять секунд были самыми долгими в моей жизни.

Трясущимися, вмиг похолодевшими пальцами постаралась нащупать пульс на шее несчастной. Я вообще-то так-то не из трусливых, но оказаться причастной к скоропостижной гибели человека (она ведь человек, да?) - это вот совсем не комильфо! В этот момент я молилась только о том, чтобы мои действия не навредили и вопрошала внутренне сама себя дурным голосом: "Ну вот куда ты полезла, а?"

- Что тут происходит? - раздался за моей спиной густой, удивительно властный баритон.

Толпа не просто смолкла, а будто бы заледенела. Все, кажется, даже дышать перестали, а я, все также сидя на карачках у бесчувственного тела, медленно обернулась, чтобы увидеть, кто же это произвел столь сильное впечатление на собравшихся.

3. Глава 3

За мной стоял высокий плечистый довольно молодой на вид мужчина, больше лет двадцати семи-тридцати я бы ему не дала. Волнистые густые каштановые волосы были зачесаны назад. Из-под кустистых, нахмуренных, чуть сведенных к переносице бровей на меня глядели два изумрудно-зеленых пытливых глаза.