Ирина Славская Хронометр.
2024 год. Город Москва, ЮВАО, район Люблино, Психиатрическая больница №5, кабинет главврача.
За столом сидели три человека: профессор пожилого возраста – главврач больницы, справа от него восседала дама средних лет – начальник отделения и по совместительству кандидат медицинских наук, а слева ютился молодой, но уже лысый врач. Ввиду своего возраста и неопытности он пока не имел званий или каких-либо регалий на поприще медицины.
Они сначала шептались между собой, изучая попутно историю болезни пациентки, потом обратили свой взор на симпатичную женщину, которая спокойно сидела на неудобном пластиковом стуле напротив них и смиренно ждала, когда врачебная комиссия закончит совещаться. Впрочем, пациентке торопиться было некуда: она все потеряла, чем дорожила. Врачи тоже никуда не спешили и хотели досконально во всем разобраться, поскольку случай был очень интересный…
– Елена Владимировна, расскажите, что с вами произошло, – попросил главврач девушку, сидящую на стуле напротив.
– Я боюсь, что вы сочтете меня сумасшедшей, если я вам все честно и без утайки расскажу. Я сама, как психиатр, после таких откровений записала бы себя в психи, – растерянно разглядывая комиссию, пробормотала пациентка.
– Елена Владимировна, уважаемая, вы здесь для того, чтобы мы все вместе смогли понять, что с вами происходит, – проговорил монотонно седой мужчина в белом халате.
– Если я расскажу, вы меня признаете шизофреничкой. Вы не поверите. Я сама была на вашем месте и не поверила, когда мне рассказали…
– И все же… Будьте с нами откровенны: мы постараемся понять.
– И простить…
– Что?
– Понять и простить… Мем такой есть у молодежи. Впрочем, черт с этой работой и со всем остальным. Все равно я бы не смогла больше с больными работать. Я в своей правоте теперь не уверена.
– Не уверены? В чем именно? – переспросил ее главврач.
– Я теперь не уверена, что больные несут бред. На все сто процентов теперь не уверена. После того, как сама там побывала. А вдруг они говорят нам правду, неизвестную другим в силу ряда причин? Лечить я больше все равно не смогу. В общем, я готова чистосердечно признаться вам. Я была в будущем! –громко и четко закончила она свое нелепое бормотание.
– Приплыли… – разочарованно проговорил главврач.
До этого момента главврач психиатрической больницы надеялся на чудо: считал, что погорячились его коллеги, признав пациентку сумасшедшей. Честно говоря, он устал втолковывать этой молодой женщине простые истины, которые та и сама неплохо знает. Как ни крути, Елена Александровна недавно была психиатром и числилась на хорошем счету, будучи неплохим специалистом в области психиатрии.
И вот случился такой непредвиденный конфуз: она попала в качестве пациента в больницу, где раньше сама лечила психически больных людей. Что с девушкой произошло, так никто и не смог понять. Она исчезла из жизни на полгода. На работу в понедельник после выходных не явилась, домой ночевать так и не пришла: пропала неизвестно куда и неизвестно почему, не предупредив родных, друзей и знакомых.
Родители всполошились и подали заявление в полицию, когда дочка не вернулась от подруги, где была в гостях. Полицейские открыли уголовное дело по заявлению родителей об убийстве их дочери и начали следствие. Поиски результатов не дали: не нашли ни убийцу, ни девушку живую или мертвую.
Подозревали в убийстве подругу, у которой Елена была в тот вечер в гостях. Но подозрения так и остались всего лишь подозрениями: не было ни одной улики, указывающей на учиненную над несчастной гостьей расправу. Под подозрением у полиции побывали сама подруга, ее законный муж – армейский бравый майор – и даже их великовозрастный сынок. Эта милая патриархальная семейка могла убить свою гостью, сговорившись между собой: они имели для злодейства возможность, но, как потом оказалось, не имели ни малейшего приличного мотива.
Все подумали, что ее ограбили и убили во дворе, но туда несчастная жертва, судя по камерам видеонаблюдения, даже не выходила. Не смогла бы она уйти и через чердак: на верхней площадке стояли камеры, и гостья там не засветилась никоим образом. Следов крови жертвы в квартире подозреваемых и на лестничной площадке обнаружены не были. Подруга со своими родными в один голос утверждали, что Елена покинула их квартиру живой и здоровой.
А потом вообще сослались на статью, согласно которой российские граждане не обязаны свидетельствовать против себя и своих близких родственников и замолчали, как посоветовал им ушлый дорогой адвокат. Дело о предполагаемом убийстве зашло в тупик.