– Да, – сказала она. – Да, по-моему, это оно. Думаю, все так и есть.

– Не ходи сегодня домой, – попросил Питер. – Вообще не уходи домой. Перебирайся ко мне. – Он вдруг заметил постер с изображением Гвен и вылез из кровати, чтобы сорвать его, скатать в шар и швырнуть в мусорное ведро. В первый раз она видела его обнаженным, это смущало ее и приводило в восторг. – Живи со мной всегда.

– Ах, Питер, я не смею тебя даже просить.

– Нет, – произнес он с пьяной решимостью. – Слушай, по-моему, нам следует обменяться именами. Понимаешь, чтобы все по правилам. – Он набрал побольше воздуха в легкие. – Мое истинное имя Тетигис…

Он еще не произнес его до конца, как Джейн набросилась на него и накрыла ему рот поцелуем. Она сунула ему в рот свой язык – то, чего она не посмела бы сделать раньше. До чего же странно, невероятно странно было вести себя с ним вот так.

Питер освободил свои губы.

– Это значит «игла».

Джейн закрыла глаза, на нее нахлынули воспоминания о бедном Задире – бедном, обреченном, искалеченном Задире, чье имя также означало «игла». Тетигистус. И у того и у другого было одинаковое настоящее имя, и она не знала, какой в этом тайный смысл, и это пугало Джейн до глубины ее существа.

– Да, – печально отозвалась она. – Да, я знаю.

На следующий день ближе к полудню они проснулись от громкого стука в дверь. Джейн еще не разлепила глаза, когда дверь распахнулась и комнату заполнили эльфы. Казалось, их тут десятки, все в суровых костюмах и неумолимых туфлях. Они в брезгливом молчании уставились на кровать.

Наконец один из них произнес:

– Нам понадобится другая жертва.

– Где мы возьмем другую жертву так поздно?

– А вдруг они еще не…

Из ванной вышла красивая женщина с ослиными ушами и хвостом, в руках она держала пиджак с золотым отливом.

– Будьте благоразумны. Разумеется, они уже – только взгляните на них. Какой здесь беспорядок.

– Прямо бардак.

Джейн натянула простыню до подбородка. В животе у нее урчало, кишки крутило. Голова болела так, как она раньше себе и представить не могла. Белый как мел эльф принюхался к ней и фыркнул:

– Их всегда совращают эти дешевые шлюшки, которых пучок на пятачок…

– Эй, как вас там!.. – Питер сел с горящими глазами и сжал кулаки.

Эльф не глядя двинул ему костяшками по губам и свалил обратно на постель. Джейн пискнула.

– Имеется еще тот парень с Излучины. Если действовать быстро, можно сдать анализы, освидетельствовать – и к вечеру он будет готов.

В вихре костюмов, шелков и портфелей эльфы отбыли. Не забыв забрать с собой серп.

Питер сел и обхватил голову руками.

– Что мне делать? – простонал он. – Что делать?

Джейн мутило с похмелья, и проку от нее было мало. Она мечтала попасть в ванную и подозревала, что ее там вывернет. Но держалась, как могла.

– Послушай, – сказала она, – сделанного не исправишь. Прошлая ночь принадлежит истории, назад ее не вернешь. Нам просто придется смириться с неизбежным.

– Ох, Джейн, мне так жаль, что я втянул тебя в это дело. Какой же я подонок! Я один во всем виноват, – скорбно произнес он. Это было бы смешно, если б не было так серьезно.

– Слушай, взгляни на это с положительной стороны. По крайней мере, ты сохранил… – она едва не сказала «член», но ухитрилась вывернуться, – целостность. Тебе не придется идти по жизни священным евнухом. Это стоит некоторых временных неудобств, согласен?

– Да, – без особой уверенности ответил Питер. – Конечно.

Серый день тянулся, казалось, бесконечно. Питер, имевший опыт бессчетных похмелий Гвен, дал Джейн каких-то витаминов и проследил, чтобы она пила как можно больше воды. Он был подавлен и необщителен, и Джейн понимала, что должна подбадривать и нянчить его, хотя самой ей было очень погано. Хорошо еще она ухитрилась не испортить все окончательно, скрыв свое поганое состояние.