– Докладывайте, сержант, – кивнул Томпс.

– Вернулись разведчики, генерал, – отсалютовав, заговорил молодой боец. – Они привели пленника. Взяли его по дороге к реке. У этого человека при себе бумага с личной печатью Его Величества.

Томпс недоверчиво приподнял брови. Рерих ни о чем подобном не предупреждал, однако он не имел привычки извещать генерала обо всех своих планах. В его духе было «подогреть обстановку элементом неожиданности» – так он это называл. С точки зрения Томпса, в этом было нечто непозволительно детское.

– Как раз, когда Его Величество в отъезде, – пробормотал он. – Чужака допросили?

– Никак нет, генерал. Он сказал, что говорить будет только с вами. И сказал, что только вам передаст бумагу Его Величества. Разведчики решили сначала доложить вам.

Томпс помрачнел.

– Хорошо, сержант. Возвращайся и скажи, чтобы пленника вели к моему шатру. Я сейчас буду.

– Так точно! – отсалютовал молодой человек и поспешил обратно вглубь лагеря. Томпс серьезно посмотрел на Мальстена, все это время тенью стоявшего за его плечом.

– Пойдешь со мной, Ормонт, – приказал он, всем своим видом показывая, что это необходимость, а не его желание. – Мало ли, что это за человек, лучше подстраховаться. Сам знаешь, что от тебя требуется.

Мальстен молча кивнул и последовал за генералом к его шатру. В то же время к назначенному месту подвели пленника, одетого в ярко-красную рубаху. Мальстен был привычен к враждебному цвету в лагере анкордцев, поэтому без труда сосредоточил на нем взгляд.

Это, без сомнения, был чужеземец. Он разглядывал Пустогорье с заразительным интересом ребенка и, похоже, каменистая земля дэ’Вер приводила его в восторг.

Он был высок и строен. Судя по мышцам на связанных руках, старался поддерживать себя в хорошей физической форме. Волосы, брови и аккуратная бородка, обрамляющая рот, были черны, как уголь. Темные глаза, хищные острые черты лица, но при этом довольно светлая кожа – все это безошибочно выдавало в чужаке жителя независимого царства Малагория, сохранившего нейтралитет в Войне Королевств.

Малагорца вели под конвоем, однако это нимало его не беспокоило. На людей вокруг он глядел со снисходительностью королевской особы. Каждое движение излучало уверенность.

Мальстен обратил внимание на два меча в руках одного из конвоиров. Эти мечи явно изъяли у пленника – ни у кого из анкордских солдат таких не было. Оружие покоилось в украшенных золотыми вставками ножнах. Далеко не каждый воин может позволить себе такие декоративные элементы. Пленник, безусловно, был благородных кровей.

Восторженный, но одновременно цепкий, внимательный взгляд малагорца подмечал каждую деталь вокруг, и Мальстен решил, что столь сосредоточенный человек имеет хороший воинский потенциал, хотя о его боевых навыках судить было рано.

Увидев Томпса, малагорец смерил его бесстрастным взглядом, каким аристократы зачастую смеряют просителей. Заговорил он при этом почтительным тоном, но в дружественной улыбке угадывалась легкая насмешка, которую он не собирался скрывать.

– Генерал Томпс, я полагаю? Очень рад нашему знакомству.

Малагорец решил, что этого вполне достаточно, и замолчал, дожидаясь, пока Томпсу поднесут бумагу с королевской печатью.

Мальстен обратил внимание на руки незнакомца: анкордские разведчики расстарались, стягивая пленнику запястья так туго, что веревки уже содрали кожу и оставили на ней болезненные следы. Как ни странно, малагорец не обращал на это никакого внимания – это даже не портило его приподнятого настроения.

Томпс нахмурился, принимая бумагу, и вопрошающе кивнул чужаку.