– О чем ты? – сделал он вид, что удивился.

– При нашей последней встрече, когда привез Глеба, ты знал, что Макс жив, и мне ничего не сказал об этом! – со злостью и долей презрения сказала я.

Ведь я была готова отдать руку на отсечение, что он знал про Макса, но почему-то ничего не сказал. Впрочем, меня интересует лишь один вопрос: почему? Я поняла, пусть не сразу, но все же, почему молчал Глеб, но дед...

– Знал, – согласился он. – Но на тот момент ему ничего не угрожало, а Глеб мог погибнуть.

Его ответ удивил, я даже растерялась, не понимая, о чем он говорит. Внезапно внутри появилась пустота: черная, холодная и пугающая. Я понимала, что сейчас услышу что-то неприятное или даже отвратительное, но все равно спросила.

– Как не угрожало? – нахмурилась я. – Без истинной... Вы же сами рассказывали, что нельзя выжить, когда потерял ее, – продолжая хмуриться, я посмотрела на черного волка, что сидел неподалеку и под моим взглядом отвернул морду.

В груди что-то больно кольнуло, предчувствуя раскрытие очередной лжи.

– Можно, если есть пара, а она у него была с самого рождения, – усмехнулся дед. – Конечно, это не сравнится с истиной.

Я непонимающе посмотрела на Макса. Сердце готово было выпрыгнуть из груди от обиды и боли, дыхание участилось, а на глаза навернулись слезы. «Ложь, как и всегда, – печально подумала, но тут же разозлилась. – Лживые лицемеры! Каждый только и делал, что играл со мной, обманывал и предавал, ненавижу!».

– Получается, если бы на тот момент я не носила под сердцем сына, то могла умереть? А он как ни в чем не бывало продолжил бы жить? – негромко проговорила, чувствуя, как в груди разгорается пламя ненависти.

Все происходящее напоминало мне о прошлом, когда я не могла никому довериться, когда все вокруг только что и делали, как лгали или пытались искать свою выгоду.

– Ну, почему же? Утебя же есть Глеб, – проговорил дед, пожимая плечами. – Рано или поздно, но ты бы его приняла.

Я почувствовала, как скатилась первая слезинка, а вслед за ней следующая. С долей неприязни я стерла их с лица, не желая показывать себя слабой. Но как бы внутри не пылала злость, как бы мне не было больно, я пыталась оставаться спокойной. Я не имею право показывать им свои эмоции. Я должна быть, как они: холодной, лживой лицемеркой – иначе в этом мире никак.

– Я никуда с тобой не поеду, – вскинув голову, проговорила, смотря на него.

Но я также не собиралась оставаться здесь. Как только Глеб появится, я покину этот дом, навсегда позабыв, что здесь произошло. Вычеркну все из памяти, буду жить, как и прежде, считая, что Макс погиб там, в Беглых толках. Главное, вернуть сына, а чувства... Ничего переживу и это.

– Карина, подумай хорошо, ты здесь никому не нужна, – проговорил дед, считая, что я не желаю ехать с ним из-за того, что хочу остаться в этом месте.

– Я знаю, – сказала, сверкнув глазами. – Но и с тобой я никуда не поеду.

Мой ответ явно не понравился деду. Он ожидал от меня повиновения, но, увы, никогда этого не получит.

– И что ты будешь делать? – усмехнулся дед. – Одна, без помощи, не имея силы? Куда пойдешь? Ты же прекрасно понимаешь, что не сможешь найти своего щенка самостоятельно? Оставь это на него, – он кивнул на Макса. – Это его потомство, пусть сам разбирается. Ты еще молода, у тебя будут еще...

Дальше я ему не дала договорить. С каждым его словом, во мне зарождалась ненависть к этому старому оборотню. Я не видела, но чувствовала, как в комнате поменялась атмосфера, как дышать становилось все труднее и труднее.