— Нет уж, сама иди, — фыркнул Лавир и ушел, оставляя меня одну.

Никогда! Никогда не оставляйте женщину наедине с собственными мыслями! Они начинают думать, но, увы, не в ту сторону. Вот и я, пожав плечами, пошла гулять одна в лес. И вот даже ни на секунду не задумалась, что меня там что-то может напугать! Например, нечисть…

3. Глава 3

Иду я, значит, по лесу. Травка изумрудная, шелковая. Птички поют, деревья листьями шелестят. Вон там, на дубе, белка орешек грызёт. Красивая такая, с пушистым рыжим хвостом.

— Здравствуй, Хозяйка!

— Б...ь! — с перепугу выдала я, отшатнувшись. А белочка помахала мне лапкой. — И тебе здравствуй.

Дальше уже шла не такая весёлая. Сердечко так и норовило выпрыгнуть из груди, а руки ещё дрожали.

Интересно, я когда-нибудь привыкну к болтливым животным?

Наверху раздалось чудесное пение. Подняв голову, я заметила на дереве маленькую птичку, окраской напоминающую земную колибри.

— Какая ты красивая, — с улыбкой похвалила я птичку. — Как тебя зовут?

Птичка скосила на меня один глаз, но не ответила. Продолжила свою трель.

— Не хочешь разговаривать, да? — вздохнула я, опуская голову. — Ну что же, неволить не б…

У меня чуть инфаркт не случился, когда я возле себя увидела пуму.

Кошка спокойно сидела рядом со мной, поглядывая то на меня, то на птичку.

— Ашира, кажется, да? — тихо спросила я, понимая, что мне остаётся только молиться, чтобы слова Лавира о рационе хищницы были правдивы.

— Так и есть, Хозяйка, — кивнула кошка и снова посмотрела на дерево. — Хозяйка, а с кем ты разговаривала?

— Так… — зависла я. Может, у кошки зрение не очень? — С птичкой же.

— Зачем? — не поняла пума.

— Эм-м, ну, с тобой же разговариваю, — этот разговор мне всё больше напоминал диалог двух сумасшедших.

— Так я рождена в зачарованном лесу, а она — нет, — пума смотрела на меня, как на дурочку. С жалостью. Что-то типа: “А у Хозяйки-то проблемы с головой!”

— Ага, значит, она мне не ответит? — на всякий случай уточнила. Мало ли…

— Ну, тебе, может, и ответит, — растерянно отозвалась кошка, косясь на меня с подозрением.

Плавный шаг назад, ещё один.

— Я это… пойду, в общем.

Дожили! От меня убегает кошка, посчитав сумасшедшей!

— Дурацкий мир, — буркнула я, разобидевшись.

Махнув рукой на птицу, да и на пуму тоже, я побрела дальше, незаметно для себя уходя всё глубже в чащу.

Остановилась я лишь тогда, когда услышала рычание. Глухое такое, злобное. Замерев на пару секунд, я вдруг осознала, что вокруг меня уже не миленькие лютики-цветочки и птички с ярким оперением, а вполне себе глухой тёмный лес. И тёмный он не потому, что наступил поздний вечер. А потому, что кроны деревьев были настолько спутаны между собой, что даже крохотный лучик света не мог пробиться.

Медленно обернувшись, я едва сдержала крик. Напротив стоял… стояло существо, нежить.

— Нет, только не это, — прошептала я, пятясь к дереву.

Зверюшки-то меня признают, даже, вон, пума не сожрала. А вот это существо… Мне кажется, ему плевать, кто я. Хозяйка или просто мимо проходила — сожрёт и не подавится.

Я упёрлась спиной в дерево и смотрела на животное, которое, вероятно, когда-то было не то собакой, не то волком — не разобрать. Белоснежные кости, зелёный огонь в глазах. В книжках такой огонёк называли исключительно некромантским. Что же делать? Позвать хоть кого-то страшно, бросится ведь.

Додумать я не успела, нежить побежала на меня, порыкивая. Зверушка стремительно приближалась.
— Фу! Нельзя! — взвизгнула я, прижимаясь спиной к стволу дерева и круглыми от страха глазами смотря на скелет животного перед собой.